недосягаемой вышине! Он вспомнил большие, чуть ли не в половину человеческого роста фотографии, которые ему продемонстрировали в Военном Штабе Республики, и ему стало холодно, несмотря на июньский зной. Огромные чёрные проплешины на месте Лондона и Парижа, оплавленные остатки строений вместо небоскрёбов Нью-Йорка и Вашингтона. Да уж… Ссориться с такими – подписывать смертный приговор… От размышлений его отвлёк голос всё того же адъютанта:
– Прошу вас, Император ждёт с нетерпением…
Его Величество Николай Второй действительно ЖДАЛ. С нетерпением. Рядом с ним лежала та самая памятная папка с надиктованными ПО РАДИО описаниями северных чудес и предложений. Но Император знал, что не всё можно доверить эфиру, и самое главное П.Н. скажет ему ЛИЧНО. С глазу на глаз. Буквально час назад из Кронштадта доложили, что сигнальщики «Авроры» засекли в небе неопознанный аэроплан невиданной конструкции, а ещё через тридцать минут с авиазаводов Пороховщикова поступил тревожный звонок, якобы на их поле садиться громадное чудовище. Затем, ещё немного спустя в мембране послышался хорошо знакомый, чуть хрипловатый голос Дурново, настоятельно ПРОСЯЩИЙ принять его немедля. Естественно, что Николай Александрович никоим образом не стал подавлять инициативу, и согласие на аудиенцию было получено незамедлительно. На том же тряском и грохочущем французском авто, принадлежащем одному из лётчиков, Петра Николаевича почти мгновенно доставили к Зимнему. И вот она, решающая весть…
Дверь распахнулась, и Дурново размашистым щагом вошёл в кабинет. Вслед за ним адъютант втащил большой четырёхугольный ящик, по виду напоминающий тот, в котором художники хранят свои этюды. У дочек Императора были почти такие же. Обычный этикетный поклон, но тут не выдержал сам Николай:
– Драгоценный Пётр Николаевич, отставим все эти формальности В СТОРОНУ. Рассказывайте, голубчик! Рассказывайте! Я жду ВЕСТЕЙ с нетерпением! Тот всё склонил голову, затем выпрямившись, произнёс:
– Государь… Прежде всего, я бы хотел вам кое-что показать…
САМ лично открыл тот этюдник, вытащил небольшую пачку громадных, чуть ли не в газетный лист, плотной бумаги, положил её на стол.
– Прошу взглянуть сюда, Ваше Величество… Николай перевёл взгляд, нехотя взглянул:
– И что же это за озеро?
– Судя по всему, наши потомки назовут его ПАРИЖСКИМ озером. Вот видите, тут что-то вроде крючка?
– И? Николай начал злиться.
– Это – БАШНЯ ГОСПОДИНА ЭЙФЕЛЯ…
– ЧТО?!!!
– Сии листы, как вы видите – не что иное, как фотографии снятые С ВОЗДУХА их аэропланами. Господин Птицын, их глава, был так любезен, что предоставил один из своих самолётов, чтобы доставить нас сюда. Николай вновь взглянул на блестящий лист, зачем то потрогал его рукой:
– Простите, любезный Пётр Николаевич, я понимаю, что вы устали после долго пути… Не отобедаете ли со мной в узком кругу?
Посол чуть поддёрнув рукав сюртука взглянул на квадратный предмет с алым стеклом на простом металлическом браслете.
– Ваше Величество, это предложение чрезвычайно лестно для меня, но если возможно, давайте перенесём трапезу на чуть более позднее время, для меня очень важно, чтобы вы ПОНЯЛИ, с ЧЕМ мы имеем дело…
– Так с ЧЕМ, или КЕМ?
– Скорее всего, и то, и другое, Ваше Императорское Величество…
Аликс успела спрятать торжествующую улыбку, и натянуть на лицо маску скорби:
– Ах, Никки! Какое несчастье! Теперь понятно, почему из Франции уже столько времени не поступает никаких вестей… Люди в окрестностях выжженных земель страдают от странной эпидемии – у них выпадают волосы и слезает лоскутами кожа! Какой ужас! …– Аликс сделала театральную паузу, и нахмурила лоб, словно что-то вспоминая, – Слушай! Ведь Кшесинская отправлялась в Париж, вместе с… Господи! Какое горе! Какая утрата для балета!
Николай побледнел как простыня новобрачных. Аликс, внутренне улыбнулась, заметив, что удар достиг цели, и тут же принялась утешать мужа:
– Послушай, ну может не все так страшно! Может она в Ниццу поехала. И может даже вполне жива- здорова…и волосы не выпали и кожа не слезла….
Впрочем, буквально через минуту, Никки «отомстил» Аликс, доведя до неё информацию, что и от Лондона, Букингемского дворца и других английских городов тоже остались рожки да ножки…
Но привычная пикировка между супругами отступала на второй план после того, что ему довелось узнать за этот такой длинный петербургский летний день…
Фотографии, привезённые Дурново вызвали шок у Государя. Он долго рассматривал их, потом поднял взгляд на посла и тихо спросил:
– Вы уверены, Пётр Николаевич, что это не блеф и не мистификация? Тот твёрдо ответил:
– Абсолютно, Ваше Величество. Николай снова помедлил, потом тихо спросил:
– А что они думают насчёт нас?
– Ваше Императорское Величество, вот теперь я могу перейти к самому главному – к нашей Державе сии северяне настроены ДРУЖЕЛЮБНО! И хотят двух вещей: первое – ВЗАИМОВЫГОДНОЙ торговли. Второе – мирного СОСУЩЕСТВОВАНИЯ.
– Как-как? Император не верил своим ушам:
– Сосуществования. То есть – мирного сотрудничества и спокойной жизни для обеих наших держав. Правда, есть несколько условий, но, Ваше Величество, я уверен, что вы БЕЗ ВСЯКИХ сомнений их одобрите, поскольку они, сиречь, весьма и весьма РАЗУМНЫ.
Царь нервно выдернул из украшенного вензелем и малахитом ящичка мятную пастилку, бросил её в рот. Они помогали ему сосредотачиваться на главном, затем сел в кожаное кресло.
– И каковы же их условия?
– Основное и главное я уже сказал Вашему Величеству – торговать. Второе – как я понял, северяне ЗАИНТЕРЕСОВАНЫ в том, чтобы вознести Великую Россию на ПЕРВЫЕ РОЛИ в мире.
– В мире?
– Не совсем так, Ваше Величество – НА ПЛАНЕТЕ. Николай чуть не выпал из кресла:
– На всей планете?
– Да, Ваше Величество. И их условия, я повторюсь, крайне разумны. К примеру, они заинтересованы в наведении порядка в Империи. Не секрет ни для кого, что в нашей Державе происходят странные и нежелательные вещи. Вспомните бунт одна тысяча девятьсот пятого. Большевики развели агитацию за свержение власти помазанника Божьего. Цены непрерывно растут, повсюду всплывают непонятные личности, отчего то очень влиятельные. Государственный долг России составляет несколько годовых бюджетов! Без займов мы уже не можем существовать. Займы гасят займы, но сие порочный круг! Между тем мурманчане предлагают нам простой и, я бы выразился, ИЗЯЩНЫЙ ход.
– Говорите, Пётр Николаевич, говорите! Вы меня, прямо заинтриговали! Дурново выпрямился и сунул руку за лацкан сюртука.
– Ваше Императорское Величество! Генеральный Секретарь Мурманской Социалистической Республики приглашает вас с дружественным ВИЗИТОМ в Мурманскую Социалистическую Республику! В ближайшее, удобное для вас время. Естественно, с семейством. Затем П.Н. зачем-то обернулся, и слегка побледнев, шёпотом произнёс:
– Ваше Величество, медицина в Мурманске на недосягаемой высоте. И смею надеяться, что ТАМ смогут помочь цесаревичу… Царь вздрогнул:
– Это ИХ обещание?
– Нет, Ваше Величество. Простите, это моя надежда. Но в любом случае, показать цесаревича тамошним врачам – стоит. Николай снова кинул в рот освежающую пастилку:
– Но я не могу отсутствовать столько времени! Сколько вы добирались туда, любезнейший Пётр Николаевич? Месяц? Так посмотрите – месяц туда, месяц назад… Дурново улыбнулся:
