просто опустить.
– В новом короле видели основателя будущей династии, – не понял намека араб.
– На престол он взошел не без помощи Британии, – не смог тем временем удержаться от реплики репортер.
– Верно. И его так опекали ваши вездесущие соплеменники, что на коронации за пробковыми шлемами трудно было разглядеть монаршую куфию. Вскоре был открыт Багдадский музей.
– Опять не обошлось без моих, как вы выразились, соплеменников. Основала его Гертруда Белл[5] . Великая женщина.
– Великая шпионка, – парировал Барзани. – Вождь племени подумывал о том, чтобы передать реликвию властям, но начались смутные времена. То и дело вспыхивали стычки между шиитами и суннитами. Тогда еще музей находился прямо в королевском дворце. Это позже было построено отдельное здание.
– Вы так говорите, будто этот Али только и дожидался того, чтобы передать табличку властям. Зачем тогда было ее похищать?
– Иначе ее бы просто вывезли из страны. Кольдевей умудрился украсть ворота Иштар. Их по фрагментам вывезли в Германию, и я что–то ни разу не слышал от немцев даже извинений за это. Что уж там говорить о небольшом предмете, тем более сделанном из золота.
– И как же табличка попала в музей?
– Вскоре мы подойдем к этому. После Второй мировой войны наконец–то появился шанс на национальное примирение и спокойную жизнь. Все с надеждой смотрели на юного короля Фейсала Второго. Но тогда ему едва исполнилось десять лет, и страной фактически правил его двоюродный брат — регент Абдаль–Иллах. Подходящее время для того, чтобы расстаться с реликвией, как считал вождь племени, настало в 53–м году. Это был день совершеннолетия нового монарха, день его восхождения на престол. Али нарядился в свои самые лучшие одежды и отправился в летнюю королевскую резиденцию. Больше живым его никто не видел.
– То есть человек просто пропал?
– Тело нашли через несколько дней со следами пыток в сточной канаве.
– Не самый гуманный поступок для только что усевшегося на трон монарха, – прокомментировал Дэвид.
– Фейсай Второй был к этому непричастен. Единственный сын вождя, назовем его, скажем, Али–младший, служил тогда в армии. Он провел собственное негласное расследование. Нашлись люди, которые видели, как его еще живого отца на привязи возили по пустыне за спортивным кабриолетом. Такая машина в Багдаде была только одна и принадлежала она регенту. Али–младший, будучи лейтенантом, как ни в чем не бывало, продолжил службу, но думал, естественно, только о мести. В середине 50–х он вступил в тайную организацию «Свободные офицеры» – союз заговорщиков, которым была небезразлична судьба их страны и которые окончательно разочаровались в монархии. Организация революционных ячеек, вербовка сторонников, выпуск подпольных газет — чего в те времена только не было. К 58 году Али–младший дослужился до майора.
– Регент, наверняка, пытался расшифровать текст на табличке, – произнес журналист.
– Этого мы не знаем. Возможно, он вообще не отдавал себе отчета в том, что получил в свои руки вещь огромной исторической ценности. Абдаль Иллах носил титул наследного принца, был фельдмаршалом и командовал ВВС. Он купался в роскоши. Что ему какой–то там кусок золота с древними письменами.
– И, тем не менее, вождя, который ему его принес, он убил, – напомнил Дэвид.
– Такой это был человек. Все приближенные ненавидели его. Когда утром 14 июля две бригады восставших вошли в Багдад и оцепили королевский дворец, именно Али–младший первым проник в здание. Бывшего регента он убил лично, вышвырнул тело во двор, привязал к пикапу, провез по всему городу, под крики толпы подвесил труп за ноги на одной из центральных площадей и разделал, как тушу барана на бойне.
– Остальной королевской семье, получается, повезло больше, – поморщился юноша, – их ведь просто расстреляли.
– Началась новая эпоха в жизни страны.
– В которой было еще больше крови.
– Что поделать, это – Восток.
– А табличка? – спросил Дэвид.
– Лежала среди других сокровищ в дворцовых кладовых. Али–младший забрал ее оттуда и хранил затем долгие
