быть готовым встретить Хлои у алтаря. Я посмотрел на часы: у меня было еще 3 часа.
Уилл подъехал к месту, где мы стояли, расплатился с водителем и вышел из
такси. Он протянул свою руку, в которой была зажата ярко-синяя сумочка, качающаяся
в кончиках его пальцев.
«Кольца здесь,» сказал Макс, ударяя меня в плечо. «Это заставляет чувствовать
себя немного официальнее, как думаешь?»
Я кивнул, слишком усталый даже для того, чтобы дразнить Уилла за его глупый
выпендреж.
«Ну что ж, посмотрите на того, кто сегодня умудрился нихрена не испортить-»
сказал он, и в этот же момент наступил в трещину в бетоне и рухнул вперед, врезавшись
в землю. Сумочка вылетела из его руки, коробочки вылетели из сумочки, и, конечно же,
моё только недавно отполированное кольцо выкатилось на дорогу.
Я не знаю, кто из нас первый спикировал на асфальт, но в конце концов Макс
кинул свадебную одежду и почти успел поймать кольцо, которое уже ударилось об
асфальт, и глубокая вмятина в полосе платины пробежала по центру. Я был зол,
конечно же, но после этого дня, всё это, казалось, станет прекрасным воспоминанием
для оставшейся части моей жизни: помнишь время, когда ты чуть не испортил
свадебное платье своей жены? Лучше чувствовать вмятину на кольце, сдается мне, чем
чувствовать ее гнев следующие 60 лет.
«Выглядит не так уж и плохо,» сказал Макс. Он надел его на свой палец и
вытянул руку перед собой. «Её едва видно.»
Мы все кивнули.
«Знаете, что нам поможет окончательно забыться?» сказал Уилл.
«Что же, Уильям?» спросил Макс.
Его ответ был прост: «Алкоголь.»
Я не мог напиться в хлам. Это был день моей свадьбы, в конце-то концов. Но
после нескольких напитков с мальчиками я почувствовал себя лучше, чем за всю эту
неделю. И я был готов спокойно вспоминать это гребаное шоу на дороге.
Было странно готовиться одному. Принимать душ, бриться, одеваться в пустом
номере. В любое другое большое событие Хлои была бы рядом со мной, счастливо
болтающая о том, что было у нее на уме. Но в самое большое событие в нашей жизни –
нашу свадьбу – я готовился один. Я надевал смокинг десятки раз в своей жизни, мне
было в них комфортно, и обычноя едва смотрел на свое отражение, прежде чем выйти
из дома. Но здесь, как только я посмотрел на себя, я знал, что Хлои будет смотреть на
меня, идти ко мне, будет соглашаться выйти за меня замуж. Мне хотелось быть именно
тем мужем, о котором она всегда мечтала. Я попытался выпрямить волосы пальцами,
убедился, что во время бритья не пропустил ни пятнышка. Проверил рот, неосталась
лизубная паста. Потянулза манжеты рубашки.
Впервые за всю неделю я остался один и написал сообщение своей матери.
Любые сомнения насчет Кристины пропали, когда я вышел наружу и увидел, как
все подготовлено к церемонии. Ряды белых стульев, драпированных в чистый белый и
нежно-бирюзовый, простирались передо мной; проход к алтарю был покрыт белыми
лепестками цветов. Лужайка была заставлена морем столов, задрапированных в
кристально-серебристые и нежно-бирюзовые цвета. Любимые цветы Хлои – орхидеи –
были повсюду: в вазах, цепляясь к ветвям огромных искусственных деревьев и
ароматно свисая с горшочков у потолка. Солнце только начало садиться, все гости были
уже усажены, и я поймал момент, чтобы схватить за плечо Генри и немного
успокоиться после всего сегодняшнего.
Кристина показала жестом, что пора начинать, и я кивнул, смутноосознавая
