совершенным гулом крови, мчащейся по венам; то, как я скользил своими пальцами между ее грудями, покрытыми тонким слоем пота, и, наконец, то, как я сбавил темп, заставляя ее просить об обратном.
Потянув меня за плечи, она умоляла меня ускориться.
“Такая требовательная”,- прошептал я, выходя из нее и перевернув ее, провел языком по линии ее позвоночника, и стал покусывать ее попу, ее бедра. По всему ее телу оставались красные следы от моих зубов.
Притянув ее к краю кровати, я перегнул ее, и снова толкнулся вперед, так чертовски глубоко, отчего мы оба вскрикнули. Закрыв глаза, я пытался отдалиться. Раньше, с каждой женщиной я наблюдал весь процесс. Когда я был на грани, мне нужна была визуальная стимуляция. Но с Ханной это было слишком. Она была слишком. Находясь настолько близко к ней, я не мог смотреть на нее – на то, как выгибалась ее спина, или как она смотрела на меня из-за плеча, вопрошающим и жаждущим взглядом, источая сладкое благоговение, которое проникало мне прямо в сердце.
Почувствовав, как она сжимается вокруг меня, я пропал… от ощущения того, что она стала еще более мокрой, когда я резко потянул ее за волосы, с силой сжал ее грудь голодными руками, и смачно шлепнул ее по заду, получив в награду ее сладкий стон. Ее звуки из пронзительных криков превратились в поверхностные вдохи, и укусив ее в плечо, я прошептал: “Кончай, Слива”. И когда она погрузилась в волну своего наслаждения, я пытался сдержаться, прогоняя воображаемые картинки нас вместе, и того как мы смотрелись в нашем общем экстазе. Сжав одной рукой ее бедро, а второй – плечо, я с каждым толчком притягивал ее к себе, пока не дошел до пика, огненным шаром спустившимся по моему позвоночнику.
Прокричав мое имя, она толкнулась назад, в меня, и я почувствовал, как я взрываюсь, проваливаясь в темноту. Резко открыв глаза, я обеими руками схватился за нее для поддержки, и с протяжным стоном наполнил презерватив. Я продолжал двигаться в ней, трахая ее сквозь ее оргазм, испытывая головокружение и жжение в ногах. У меня было такое ощущение, что я был сделан из резины и мог расплавиться в любую секунду.
Выйдя из нее, и сняв латекс, я увидел, как она улеглась на простыни. Она выглядела такой идеальной в моей кровати – волосы были сущим кошмаром, кожа была сплошь искусанной, разрумяненной и потной, то тут, то там блестели следы прилипшего к ней меда. Взобравшись к Ханне, я рухнул позади нее и обнял ее за талию. В этом было что-то такое знакомое. Это был первый раз, когда она спала в моей кровати, но казалось, что здесь она была всегда.
Часть пятнадцатая
Проснувшись на следующее утро, я сразу же ощутила незнакомые простыни и запах Уилла, все еще цеплявшийся за мое тело. Кровать была словно после урагана. Простыни были стянуты с матраса и скручены вокруг меня, а подушки свалены на пол. Все мое тело было покрыто следами от укусов, а также синяками от пальцев, и у меня не было ни малейшего понятия, в какой стороне находилась моя одежда.
Посмотрев на время я увидела, что был всего лишь шестой час утра, и перевернувшись на спину, я убрала спутанные волосы с лица и уставилась в приглушенный свет. Вторая сторона кровати была пустой, и только выемка в простыне свидетельствовала о том, что на этой части спал Уилл. Подняв глаза на звуки шагов, я увидела, как улыбаясь, он полураздетый направлялся ко мне, с двумя чашками дымящегося напитка.
“Доброе утро, соня”,- сказал он, ставя чашки на тумбочку рядом с кроватью. Он сел позади меня, прогибая матрас под своим весом. “Ты в порядке? Не очень больно?” Выражение его лица было участливым, а уголки губ изогнулись в легкой улыбке, и я подумала о том, привыкну ли я когда-нибудь к его нежному взгляду. “Прошлой ночью тебе досталось”.
Я мысленно оценила свое состояние: в дополнение к отметинам по всему телу, ноги были ватными, тело болело так, как- будто я сделала сотню приседаний, а между ног я до сих пор ощущала последствия того, как он вколачивался в меня своими бедрами. “Больно в самых нужных местах”.
