мишенями для дротиков и сломанной караоке-машиной, к нам подошел Беннетт во все еще свежем темном костюме, но с видом полного изнеможения, отчего я задумался, как долго мы втроем пробудем в сознании.
“В последнее время, из-за тебя мне приходится много пить в будни, Уилл”,- пробормотал Беннетт, занимая свое место.
“Тогда закажи содовую”,- сказал я.
Мы оба посмотрели на Макса, в ожидании его наполовину серьезной, ни черта непонятной демагогии о кощунстве заказывать диетическую Колу в британском баре, но он оставался непривычно молчаливым, и просмотрев меню, сделал свой обычный заказ: пинту Гиннесса, чизбургер и жареный картофель.
Мэдди приняла и наши заказы, после чего удалилась. Мы снова оказались здесь в очередной вечер вторника и, как и в прошлый раз, бар был практически пуст. На наш столик опустилась звенящая тишина. Казалось, что сегодня никто из нас не был в состоянии начать изливать свою душу.
“Нет, ну правда. Что с тобой?”- снова спросил я у Макса.
Он послал мне свою фирменную улыбку, и замотал головой. “Задай мне этот вопрос после второй бутылки”. Он улыбнулся Мэдди и подмигнул ей, когда она стала расставлять наши напитки на стол. “Спасибо, красавица”.
“Судя по сообщению Макса, мы собрались у Мэдди, чтобы устроить девчачью вечеринку”,- сказал Беннетт и сделал глоток своего пива. “Итак, какую из девочек Уилла мы обсуждаем сегодня?”
“Теперь у меня только одна девочка”,- пробормотал я. “Но сегодня Ханна порвала со мной, поэтому, чисто технически, у меня больше нет девочек”. Оба моих друга обеспокоенно уставились за меня. “В общем, она сказала, что ей это не нужно”.
“Блядь”,- пробурчал Макс, потирая свое лицо руками.
“Но дело в том,- продолжил я,- что я думаю, что она несет полнейшую херню”.
“Уилл…”- предупредительно начал Беннетт.
“Нет”,- сказал я, отмахнувшись от него, испытывая неподдельное облегчение, словно я до чего-то додумался. Я до сих пор не мог понять, по какой причине она была так взвинчена, во время нашего разговора у нее дома. Но я помнил, как в эти выходные, посреди ночи мы занимались с ней сексом, я видел голод в ее глазах, как-будто она не просто хотела меня, а нуждалась во мне.
“Я знаю, она испытывает ко мне те же чувства. В эти дни между нами что-то произошло”,- сказал я им. “Секс с ней всегда был невероятным, но в ее родительском доме он был чрезмерно интенсивным”.
Беннетт закашлялся. “Простите. Вы занимались сексом в ее родительском доме?”
Судя по его неопределенному тону, я предпочел верить в то, что он был впечатлен, поэтому я продолжил: “Казалось, что она вот-вот признается, что между нами было что-то больше секса и дружбы”. Я поднес к губам стакан с водой, и сделал глоток. “Но на следующее утро, она закрылась от меня. Она сама себя разубедила”.
Мои друзья задумались над этими словами. Наконец, Беннетт спросил: “Вы когда-нибудь решали попробовать быть только друг с другом? Извини, если я тщательно не отслеживал развитие ваших отношений. Просто, в этом за твоими плечами не самая безгрешная история”.
“Ханна знала о моем желании быть с ней одной, но потом мне пришлось закрыть эту тему, только потому, что она этого хотела. Для меня, она - единственная”,- сказал я, совершенно не заботясь о том, что из-за этих слов они станут надо мной издеваться. Я это заслужил и что самое смешное, я получал удовольствие от того, что мое сердце принадлежало ей. “Вы мне об этом говорили, и я без колебаний признаю вашу правоту. Она прекрасна и забавна. Она сексуальна и чертовски умна. Я хочу сказать, что она мне полностью подходит. Мне хочется думать, что сегодняшняя ситуация – всего лишь трудность на пути к цели,
