моему члену, я чувствовал ее взволнованное дыхание на своих бедрах.
Мне нужно было трахнуть ее.
Она неуклюже раскатывала его слишком мягкими и робкими пальцами, и на весь процесс у нее ушло сто лет. Она делала все так нежно, как-будто я был сделан из стекла и не собирался трахнуть ее так, что наша кровать обрушится на соседей снизу.
Когда она дошла до основания моего члена, она выдохнула с облегчением, легла на кровать и стала приподнимать мне свои бедра. Но расплывшись в злой ухмылке, я сорвал презерватив и выбросил.
Сжав зубы, я сказал ей: “Еще раз. Не будь такой робкой. Надень презерватив на мой член, чтобы я трахнул тебя”.
Она уставилась на меня, серебристыми глазами, полными смущения. Но тут они прояснились, словно она прочла мои мысли: Я не хочу ни секунды твоих сомнений. Я никогда в жизни не был таким твердым, и только что лизал твое укромное место, пока ты не закричала, поэтому я ни хрена не нежный.
Не отводя от меня взгляда, она поднесла еще один пакетик к своим губам, разорвала его, и вытащила латекс. Пощупав, она его перевернула, и раскатала на мне одним быстрым, гладким движением, крепко сжав у основания. Затем она скользнула рукой еще ниже, аккуратно потягивая мои яички, и проводя по внутренней стороне моего бедра.
“Хорошо?”- спросила она, лаская мою чувствительную кожу, при этом ни хмурясь, ни посылая мне улыбки - просто желая узнать.
Я кивнул и приласкал пальцами ее щеку. “Ты идеальна”.
С облегчением, она улыбнулась, легла на кровать, и я последовал за ней, скользя по жару ее плоти, дразня ее, дразня себя, и от желания почувствовать ее, у меня закружилась голова. Мои бедра были напряжены, готовые выгибаться и двигаться, а низ моего живота зудел от желания взорваться внутри нее.
Я не был готов к ощущению ее обнаженной груди, прижимающейся к моей, к ее ногам, заведенным за моими бедрами. Это было слишком. Ханна была слишком.
“Направь меня в себя”.
Она глубоко вдохнула, просовывая свою руку, так как я не оставил между нами много места. Я лежал на ней всей тяжестью своего тела – теплая кожа на тепой коже, и взяв мой член, она направила его к себе, к своему входу, после чего стала водить им выше, дразня и скользя по влажному бугорку ее клитора, между мягких, теплых складок ее плоти.
“Я могу быть грубым”.
Она выдохнула и бездыханно ответила: “Хорошо. Хорошо”.
Опираясь на свои руки, я смотрел, как она проводила головкой моего члена по своей коже. Ее глаза были закрыты, и с ее губ сорвался тихий стон. “Просто… у меня этого давно не было”,- прошептала она.
Переведя взгляд на ее лицо, я смотрел, как она облизнула свои губы, и затрепетав ресницами, открыла глаза и стала рассматривать то место, где она играла со мной.
“Как давно?”- спросил я.
Она снова посмотрела на меня, ее рука между нами застыла. “Около трех лет”. Слегка наморщив лоб, она призналась: “У меня было пять парней, но сексом я занималась всего восемь раз. Я, действительно, не знаю, что я делаю, Уилл”.
Сглотнув, я наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку. “Может, тогда я не буду таким грубым”,- прошептал я, на что она засмеялась и покачала головой.
“Я не хочу, чтобы ты был и мягким”.
Я посмотрел на ее груди, ее живот, то место, где она держала меня между своих ног. Я хотел ощущать своим членом ее обнаженную кожу. Никогда в жизни я не занимался сексом без презерватива, но от желания почувствовать ее без преград, я чуть