“Можешь пошевелить лодыжкой?”- порывисто спросил я, а мою грудь сжало от того, насколько сильно я хотел подойти и поцеловать ее.
Она снова кивнула, не отрывая взгляда от моих глаз. “Болит, но думаю, все в порядке”.
“Но”,- прошептала она. “Нам все равно нужно приложить лед”.
“Хорошо”.
Сверху послышался скрип - видимо, кто-то прямо над нами вышел на своем этаже с громким стуком.
Чтобы ты встал надо мной, подрочил, и кончил прямо мне на грудь.
Облизнув свои губы, я, наконец, позволил своим глазам опуститься на ее губы, заполоняя свой разум воспоминаниями о том, каково было их целовать. Эхо сказанных ею слов звучало во мне так громко, будто она произносила их вслух: Секс на всех участках моего тела. Я думала о том, как тебе нравится, когда я тебя кусаю, и насколько мне нравится это делать.
Я сделал шаг к ней, гадая, помнила ли она о своих же словах: О том, как мы занимаемся сексом, и я делаю все, чтобы доставить тебе удовольствие, хоть я в этом не так хороша. И мне было интересно, могла ли она видеть в моих глазах, какое она мне доставила удовольствие. Неописуемое удовольствие. От этих мыслей, я был готов встать перед ней на колени прямо в этом лифте.
Когда мы добрались до ее этажа, она настояла на том, чтобы пойти самой, на что я согласился, и, прихрамывая она побрела по коридору, частично рассеивая повисшее между нами напряжение. Оказавшись у нее в квартире, я вытащил из морозильника ячейки со льдом и отвел ее в ванную комнату, где усадил поверх крышки туалета и стал лазить в шкафчике под раковиной в поисках Бактина или какого-либо другого антисептика. Я решил остановиться на воде и перекиси водорода.
Ее штаны были порваны только на одной коленке, но на второй они были протерты достаточно сильно, поэтому, возможно, она тоже была повреждена. Я стал закатывать штанины на каждой ее ноге, игнорируя то, как она отбивалась от моих рук, чтобы я не увидел легкую небритость ее ног.
“Я не знала, что сегодня ты будешь прикасаться к моим ногам”,- сказала она с тихим смешком.
“Ой, да прекрати”.
Я стал прочищать ее ранки смоченным водой ватным шариком, и успокоился, поняв, что все было не так уж и плохо. Они кровоточили, но швы не понадобятся, и они заживут за несколько дней.
Когда я принялся за вторую коленку, она выпрямила одну ногу. “Я выгляжу так, как будто весь день простояла на коленях. Ужас”.
Взяв еще пару ватных шариков, я стал обрабатывать ранки перекисью водорода, стараясь, но не умея, спрятать свою улыбку.
Наклонившись, она пыталась получше разглядеть мое лицо. “Ты такой извращенец, что улыбаешься моим израненным коленкам”.
“Это ты извращенка, если знаешь, почему я улыбаюсь”.
“Тебе нравится мысль о том, что мои коленки изранены?”- спросила она, сама расплываясь в широкой улыбке.
“Прости”,- совершенно неискренне сказал я, мотая головой. “Но мне, действительно, нравится”.
Ее улыбка медленно поникла, и она провела пальцем по небольшому шраму, на моем подбородке. “Откуда он у тебя?”
“Это произошло в университете. Какая-то девушка делала мне минет, и, испугавшись, укусила меня за член. От боли я ударился об изголовье кровати”.
