— Виконт, — сказал я, — вы все слышали?
Виконт Кернешир поспешно поклонился.
— Ваше величество, — воскликнул он ликующе, — я польщен вашим доверием. Мы оправдаем полностью…
— Не заблудитесь, — сказал я.
Он улыбнулся шутке, залитая призрачным звездным светом мрачная громада Маркуса служит самым надежным ориентиром.
— Ваше величество…
— Виконт, — ответил я.
Он повернул коня, красиво и властно вскинул руку с раскрытой ладонью. Рыцари, что слышали наш разговор, повернули коней и послали за ним вслед медленной рысью.
Альбрехт с надеждой смотрел на укрытые в прочные стальные доспехи тела, что как влитые сидят в особых рыцарских седлах на могучих конях, тоже покрытых кольчужными сетками из прочных стальных колец.
— Они справятся, — проговорил он уверенно. — Жаль, эти твари вышли не все.
Я вздохнул.
— Может, это и хорошо?
— Да сколько их там, — спросил он, — внутри?
— Судя по размерам Маркуса, — ответил я, — тысячи и тысячи! Это я так, чтобы не сказать сотни тысяч. Вы все равно не поверите в такие цифры, но в армии царя Ксеркса, что пошла на Элладу, было больше миллиона прекрасно вооруженных воинов.
Он поспешно перекрестился и поплевал через плечо, угождая сразу христианскому богу и языческим.
— Я поверю вам, — ответил он уклончиво. — Хотя армию в сотни тысяч человек вообразить трудно. А уж миллион… Это, наверное, много?
Я долго смотрел вслед отъезжающему рыцарскому отряду. Нехорошее предчувствие заползло в душу, попытался прижать его к стенке, но оно юлило и не признавалось, только росло и стало совсем пугающим, наконец я зажал себя в кулак и повернулся к лордам.
— Все идет по плану!.. Сэр Гастон, берите всю мою свиту и доставьте ее в целости и сохранности в лагерь.
Немедленно!.. Такова моя воля, ибо так велю, не говоря уже о том, что это важно. Сэр Альбрехт, вы останетесь со мной.
Барон Келляве в растерянности посмотрел на меня, на ошарашенных рыцарей.
— Доставить в лагерь? — переспросил он.
Я воззрился на него в королевской надменности.
— Барон, что с вами?.. Вы плохо слышите?.. А вы, граф, следуйте за мной.
Альбрехт, ничего не понимая, пустил коня следом в галоп, ибо я позволил арбогастру с места набрать скорость, спеша избегнуть вопросов.
Конь, подаренный Альбрехту самим Ришаром, почти не отставал некоторое время, затем я перевел арбогастра на шаг.
Альбрехт догнал и спросил глухо:
— А что случилось?
— Да так, — ответил я, — зачем таскать за собой такую ораву?.. Кони у них не такие быстрые, как ваш поскакун.
Он покосился хмуро, явно не поверил, но переспрашивать не стал, бесполезно.
— И что теперь?
— Неспешно, — сказал я, — отправимся следом за отрядом виконта. Будем, как древние боги, посматривать со стороны. Если вдруг понадобится помощь… что ж, вмешаемся.
Он сказал с некоторым изумлением:
— Сэр Ричард!.. Там два отряда общим числом в двести рыцарей и тяжелых конников.
— Неплохо, — согласился я.
— Уж молчу, — добавил он, — что барон Келляве лично разместил по обе стороны дороги арбалетчиков!
— Смотрите, — предостерег я, — чтобы не перестреляли друг друга.
Он ухмыльнулся.
— Думаю, до арбалетчиков просто не дойдет.
Бобик то забегал вперед, все дальше и дальше, оглядывался, я грозил пальцем, он возвращался, но, не чувствуя такой уж особой строгости, в следующий раз убегал чуть дальше.
В голове острыми молоточками стучит злая мысль, что эти твари неуязвимы. Хотя не бывает, не должно быть абсолютно неуязвимых! У булатногрудого Сослана были слабые колени, и зачарованным колесом проехали как раз по ним, у Батарадза одна-единственная кишка в животе не успела превратиться в сталь, и его заставили раскалиться в бою, а потом сумели помешать охладиться, у Ахилла то самое сухожилие, а Кларк Кент терял все силы и неуязвимость при близости криптонита.
