Зима понемногу покрывала своей волшебной вуалью горы. С каждым занятием Тара все глубже проникала в понимание движений, техник и мельчайших подробностей таинственного искусства, «твердого, как кость», которое одинокий странник продолжал ей передавать. |
Тем временем дома все оставалось без перемен. Впрочем, родителей девушки удивляло то, что она теперь сияет оптимизмом. Молчаливая и углубленная в себя Тара, какой они ее знали, осталась в прошлом. Сестры девушки также заметили эту внезапную перемену и не упускали случая обсудить ее.
Вместе с тем Тара еще раз убедилась в справедливости выражения «Маленькая деревня - большой ад». Многие соседи стали распространять слухи о Страннике, которые не всегда были безобидными. Присутствие чужака казалось людям странным и неприятным. Одни из них подозревали в нем дезертира, бежавшего с поля боя. Другие говорили, что он, возможно, разбойник, скрывающийся от возмездия в далеких горах. Третьи считали его колдуном, который практикует магические искусства и может насылать проклятья. Поэтому они полагали, что его присутствие не сулит ничего хорошего и без того пострадавшему селению. С другой стороны, молва такого рода ограждала Странника и внушала уважение к нему, так как никто не осмеливался говорить плохо о колдуне. Ведь он мог рассердиться и наслать град на урожай будущего года или заколдовать скот, чтобы тот разбрелся, замерз и пропал.
Однако соседи, у которых жил Странник, были очень довольны своим постояльцем. Они считали его приятным
человеком, потому что он всегда вовремя платил за жи- лье. Кроме того, они ценили его и за то, что он платил небольшими золотыми самородками и драгоценными камнями, стоимость которых превышала оговоренную плату.
Тара лишь пожимала плечами, когда до нее доходили слухи о Страннике. Она была настолько поглощена изучением искусства боабом, что у нее не оставалось времени выслушивать сплетни старых кумушек. Она всю жизнь прожила в этой деревне и прекрасно знала нравы местных жителей: неделю они сплетничают об одном соседе, а на следующей обсуждают другого. Кроме того, недавняя война и нищета обозлили женщин, и они стали еще острее на язык.
С началом зимы Тара еще глубже погрузилась в изучение искусства боабом. Вскоре она заметила, что практикует разные техники даже во время кормления домашней скотины или выполнения других обязанностей по дому. Однажды это увидел ее отец. Он понял, что именно так выглядит странный танец, которому учит его дочь чужеземец. Отец догадывался, что это учение намного глубже, чем может казаться на первый взгляд, и, несомненно, содержит уникальные, доселе невиданные им формы самозащиты, танца и релаксации. Не признаваясь в том окружающим, он гордился упорством своей дочери и даже пытался повторять то, что делает она, - разумеется, в тайне от нее. При этом он держал свои мысли при себе, не желая раздувать слухи, блуждающие по деревне. Ему вовсе не хотелось, чтобы люди говорили о том, что его дочь собирается стать кем-то вроде мистической воительницы.
День за днем прошли месяцы. Однажды, как всегда в полдень, Тара пришла на занятие в пустой амбар. Это строение постепенно приобретало новый вид в соответствии со своим новым назначением. Тара с учителем отремонтировали полуразрушенные стены и крышу. Они также выровняли земляной пол так, что теперь ничто не мешало движениям.
В тот день Нну-Суто, как всегда, был в хорошем настроений и с улыбкой приветствовал свою ученицу. Перед тем как начать занятие, он спросил ее:
