– Не имеют. Оружие под этим кодом еще не запущено.
– Его готовятся запустить – только приказа ждут! А его нельзя запускать!
– Выбора не будет – вирус будет запущен… так или иначе. Его распространят, невзирая на
последствия, и будут разрабатывать средства его контроля и ликвидации после заражения.
– Шлегель, это займет годы… Его нельзя…
– Оружие будет применено. Враг внедряется в систему с беспорядками, стараясь подчинить
наши власти и обрести над нашей страной полный контроль. Он не оставит в покое и вас – и вы не
позволите ему разрушить вашу подорванную державу. Вирус будет внедрен в ДНК человека в
целях обороны и в ближайшее время на обширных территориях.
Я вскочил, чувствуя, что кровь отливает от лица.
– Шлегель, кто бы вирус ни внедрил, когда бы это ни произошло, я… После твоей смерти, я
передам твой тканевый материал моему и твоему командованию… как и тканевый материал
крысы.
– Верни нашим крысу. Наши вирусологи должны исследовать ее.
– Верну. Без условий верну. У меня нет выбора.
– Думал надавить на нас?
– Думал. Только больше этот вариант не годится. Я обязан передать начальству тканевый
образец зараженного зверя. Его ДНК перестроен – вирус не причиняет ему вреда.
– Этот зверек – не просто его носитель, он – его источник… в нем создан этот вирус.
– Я знаю, Шлегель. Еще знаю, что эту крысу не заменят никакие копии.
– Копии созданы. Но этот зверь – первый.
– Первый, прошедший все проверки?
Шлегель кивнул. Мы оба обреченно замолчали. Рухнули не только все мои планы, но и все мои
надежды, смененные одним только ужасом перед предстоящими нам испытаниями.
Глава 35
Притащил Шлегеля в подземное пристанище, где меня ждут мои товарищи… Войцех смотрит
на меня в немом ожидании, но я… Отвожу в сторону девушку, затаскиваю ее в подворотню чуть
поодаль… Агнешка… Целую ее руки, внимательно осматривая. Есть – метка на запястье. Ее кожа
повреждена… Вашу ж…
– Агнешка, что это?
– Не знаю. Наверное, ожог или ссадина. Я так нервничала… Наверное, я не заметила, как…
174
Я скосил глаз, всматриваясь во мрак, и она осеклась, смотря на меня с тревогой. Трое
преграждают путь с одной стороны подворотни, трое – с другой. Стрелять они, похоже, не
намерены. Они пришли угрожать и грабить или брать и требовать ответов на вопросы. Черт…
– Агнешка, не кричи. Что бы ни было, – соблюдай тишину. Я троих с дороги уберу, других –
задержу. Как только дорогу открою, – беги. Ясно?
– Они убьют тебя…
– Хотели бы убить – убили бы давно.
– Я не уйду… Они же… Они убьют тебя…
– Ты уйдешь и позовешь Войцеха. Ясно?
– Я не оставлю тебя в беде одного, Вольф…
– Дура! Готовься бежать быстрее. Один идет к нам. Подойдет, – начнешь отсчет. Через тридцать
секунд я путь расчищу, и ты уйдешь. Остальных надолго мне не сдержать, так что готовься бежать
быстрее и беги во весь дух.
Дал ей свой заказной клинок с двумя боевыми поверхностями.
– Под коленом режь чуть что или – по горлу.
Не выношу ближнего боя – особенно, когда у врага явное преимущество в числе и весе. Просто,
у меня никогда не было таких преимуществ – я достаточно хрупок, не отличаюсь особой силой и
обычно хожу один – вот и стараюсь не ввязываться в рукопашную, а расчищать себе путь с
расстояния выстрела из винтовки. Взять верх я могу лишь за счет скорости. Только без
пространства мне требуемого на такие действия времени не выкроить. А стоит мне их подпустить,
они мне пространства отвоевать не дадут – силой задавят, не позволят и развернуться. Как только
они подойдут – мне конец.
Я прокрутил в голове каждое действие, каждое движение. Жду, подпуская одного противника –
первого посланника, с наглым видом перекидывающего в руке нож. Он смотрел в мои спокойные
глаза, но, подойдя, перевел взгляд на мои чуть разведенные в стороны руки. Не стал напрягать его
дерготней и лишними движениями – мне не должно давать ему никакого повода подозревать
опасность и повышать сосредоточенность. Тогда я расправлюсь с ним запросто и заставлю
остальных занервничать и потерять ориентацию. Еще шаг и…
Я резко рванул в сторону. Обогнул его так быстро, что он и обернуться не успел. Сзади ударил
обитым железом берцем ему в ухо. Он рухнул. Я пригнулся, подобрал его нож и достал из-за
голенища свой кинжал. Перекинул клинки, берясь за обухи. Резко выпрямился и выбросил обе
руки вперед. Метнул ножи с обеих рук, метя обоим противникам в головы, в глаза, а не в грудь,
учитывая, что на них можем быть броня. Я не промахнулся. Оба клинка попали в цель и повергли
обоих противников. Только девушка осталась стоять на месте. Черт…
Похоже, меня решили не брать, а убирать без особых задержек и раздумий. Огнестрельного
оружия я так и не заметил, только перед глазами сверкнул направленный мне в горло клинок. Я
коротко стукнул открытой ладонью по лезвию, отклоняя его. Уклонился от удара и снова стукнул
по занесенному надо мной лезвию открытой ладонью. Перехватил руку нападающего противника,
перекидывая его через плечо. Он рухнул на спину, роняя клинок. Я въехал ему тяжелым берцем в
голову и бросил его подыхать, переключаясь на остальных. Не уверен, что убил его, а не вырубил,
но добивать нет времени. Он выведен из строя – и довольно с него. Его товарищ схватил меня со
спины, но я вывернулся – вылез из куртки, как змея из кожи.
Оборачиваясь, остановил нацеленное мне в лицо лезвие, – перехватил его, пуская в расход
левую руку и не замечая врезавшегося в ладонь лезвия и стропореза. Правой – въехал противнику
под челюсть, но… в глазах потемнело от удара рукоятью ножа в висок. Развернулся к недругу
лицом, но… Вашу ж…
Глава 36
Открыл глаза и осторожно осмотрелся. Зажженный фонарь валяется рядом со мной на асфальте
и светит в стену. Подле меня на коленях стоит Шлегель. Он держит меня за руку – пульс считает.
175
Сейчас и я ему пульс посчитаю. Под моей рукой, крепко сжимающей его шею, часто застучало его
сердце.
– Вайнер, это не мои люди.
– Кто они?
– Не знаю. На них нет никаких опознавательных знаков и при них нет никаких документов – ни
удостоверений, ничего. Один ушел, но Войцех должен его взять.
– Я у одного матовый клинок с характерной заточкой приметил – такие у вашего спецназа на
вооружении. Только насторожило меня, что хозяин его вперед пошел и напоказ его выставил.
– Они не наши. Они славяне.
– Я вижу, что славяне. Поляки, похоже.
– Или русские.
– Думаешь, русские?
– Не знаю. Нельзя исключать.
– Час от часу… только хуже. Что с Агнешкой?
– Она в порядке – просто испугалась. Она в первый раз у человека жизнь отняла – ей нужно
время привыкнуть к мысли о чужой смерти от ее руки.
– Она прикончила одного из них?
– Прирезала. Подняла нож, подошла со спины – и по шее. Как свинью его… Навыка у нее нет,
рука не привычная – крови пролилось столько, что у нее рассудок помутился. Последний
противник решил с ней не связываться. Когда мы с Войцехом подошли, он скрылся. Я Войцеха за
ним послал.
– Он решил с ней не связываться?
– Не время.
– Говори. Хоть в двух словах.
– Когда мы пошли проверять вас, нашли тебя вырубленным… и ее подле тебя с клинком в руке.
Она, как безумная кошка, на меня бросалась, не подпускала к тебе – с трудом ее от тебя оторвал.
– Моя Агнешка?
– Не ждал такого от своей Агнешки? Никто не ждал, Вайнер. За счет этого она тебе жизнь и
спасла. Нам нужно срочно спрятать трупы и скрыться. Иди успокой ее скорее. Меня она не
слушает.
Опершись на его руку, я поднялся и осмотрелся. Агнешка сидит у стены и молча глядит сухими
