– Нет, это ты будешь безумцем, если не возьмешь меня с собой.
– Ты несешь чепуху!
Трэйнор смотрел на нее, как на малого ребенка.
– Трэйнор!
Марси схватила его за руку. В лунном свете его глаза, обычно серые, были полны холодного тумана.
– Я должен идти.
Марси не отступала, хотя и понимала все безрассудство своей просьбы. Виксбург рано или поздно падет. Когда-то она хотела этого, но хочет ли сейчас – уже на знала. Запасов еды хватит ненадолго – и гражданским, и военным. Она слышала, что солдаты режут и едят мулов, которые недавно были запряжены в повозки. Капканы на ондатр стали обычным делом. От одной мысли о такой еде стало нехорошо. Говорят, у конфедератов совсем мало боеприпасов.
Если она останется здесь, то через несколько дней, а может быть, и часов, окажется в компании генералов Гранта и Шермана, а также в обществе собственного брата.
Но почему же это не слишком приятно ей? Почему она испытывает скорее страх, чем радость?
Конечно, надо оставаться, как советует и просит Трэйнор, но она не в состоянии этого сделать. Мысль о том, что он сейчас уйдет и больше не вернется, невыносима ей. Трэйнор Брэгет ее враг, но между ними возникло нечто такое, что выше правды и неправды, политических убеждений и образа жизни.
– Ты же сам сказал, что все холмы и леса до самого Бриджпорта кишат янки… то есть заняты федеральными войсками.
– И что же?
Ей нечего было терять, и она предложила свой план.
– Ты можешь выдать меня за заложницу, если, скажем, вас окружат или случится что-нибудь подобное. Они не осмелятся стрелять, если узнает, кто я такая, и увидят, что я ваша пленница.
– Нет.
– Почему?
Он взглянул на нее гневно и печально:
– Просто потому, что это слишком опасно. Неужели ты думаешь, что я позволю тебе пойти с нами туда, где могут ранить или, не дай Бог, убить?
– Но ты же сам пойдешь?
– Это другое дело.
– Нет, это то же самое.
– Ты не сделаешь этого.
– Сделаю.
– Марси, ты сумасшедшая.
– Мне уже это говорили.
Ни он, ни она не хотели уступить, и каждый терялся от неуверенности и страха за другого. Трэйнор отвел взгляд:
– Я сказал «нет», и это все.
Он хотел уйти, но Марси прильнула к нему, застав его врасплох. Он прислонился спиной к стене. Руки девушки обвились вокруг его шеи.
– Да, – едва слышно прошептала она и встала на цыпочки, притягивая к себе его голову. Она нашла его губы губами, языком его язык и снова воспламенила задремавшую страсть.
Она хотела поцеловать его, то есть пустить в ход чисто женское оружие и вынудить согласиться с ее планом. А вместо этого сама утонула в чувстве – руки Трэйнора обняли ее, его язык оказался в ее приоткрытых губах, отвечая на ласки.
Ничто больше не имело ни малейшего значения: ни то, что они противники и мир, который они знали, разлетелся на части, ни то, что он обманул Джеральда и, возможно, повредил его военной карьере, ни то, что он похитил ее. Трэйнор собирается рисковать жизнью, значит, она должна быть рядом с ним. Он оторвался от ее губ, все еще крепко сжимая в объятиях и прерывисто дыша от волнения.
– Нет, – повторил он.
Слово прозвучало, как едва слышный вздох.
– Но…
– Нет.
Он выпрямился, отстранился от стены и взял девушку за плечи:
– Я хочу, чтобы ты оставалась здесь, Марси, в безопасности, с доктором и миссис Самюэлс. Останься и присмотри за Беллой, пока мы с Трэкстоном не вернемся.
«Если вернетесь», – подумала Марси, но промолчала.
Она смотрела неотрывно в глаза Трэйнора, пытаясь увидеть то, что он скрывал от нее. Смотрела, но ничего нового не увидела.
