– Спасибо за совет. Но я предпочитаю обходиться без подобных отметин. Мне мой лоб очень дорог.
Джейк с добродушным смехом возразил ему:
– Да что такое этот шрам в сравнении с тем, что было после? Я нисколько не жалею, что заслужил его, поверь.
С этими словами он поднялся, махнул рукой и удалился в сторону главной палубы. Морган заметил, что недопитая бутылка рома удалилась вместе с ним. «Все тот же Черный Джек», – с улыбкой подумал он. Некоторые вещи не меняются со временем.
Морган остался в камбузе. Он обдумывал слова Джейка. И представлял себе Серенити, находившуюся всего в нескольких ярдах от него и, без сомнения, лежавшую в постели.
В его постели. От этой мысли ему вдруг стало нестерпимо грустно.
Серенити разбудил громкий стук дождевых капель по оконному стеклу. Открыв глаза, она некоторое время смотрела на струйки влаги, которые стекали вниз, на толстую деревянную раму.
Окно. Каюта. Корабль!
– О нет! – в отчаянии воскликнула она, убедившись, что вчерашнее приключение не было ночным кошмаром, что оно свершилось наяву. «Ну ладно, ладно, – сказала она себе. – Пусть это нельзя назвать кошмаром в строгом смысле слова. Ведь я жива и невредима. Но все же… это случилось наяву, а не во сне. Я на корабле Морского Волка!»
Ее доброе имя погибло. Ведь отец к этому часу уже поднял на ноги всю Саванну, организовал ее поиски. Все в городе знают, что она исчезла. И несчастные ее родственники теряются в догадках, что могло с ней приключиться и жива ли она вообще.
– О нет! – снова произнесла она.
Мысль о предопределенности собственной судьбы поразила ее, словно громом. С ней и в самом деле свершилось нечто непоправимое. Путь назад был отрезан. Никогда уже ей не вернуться к привычной жизни, которая еще вчера казалась ей такой унылой, тоскливой…
Серенити закрыла лицо руками. Ей понадобится вся ее решимость, чтобы противостоять кумушкам, которые станут злословить на ее счет на каждом углу. Они ей проходу не дадут! Даже теперь она словно наяву слышит их колкости в адрес Чатти.
«Вот так девчонку вырастил этот бедняга Джеймс! Подумайте только, ведь ее видели у озера вдвоем с тем парнем. Они целовались! Паршивка этакая! Вот что бывает, когда в доме звучат речи о социальных реформах, о женском образовании и всяком таком прочем! И кто, вы думаете, их произносил? Вот-вот, и я считаю, бедняге Джеймсу следовало укоротить язык своей женушки, чтобы она не забивала головы дочек такой вредной чепухой. Жаль беднягу, покойница оставила его один на один со всем этим».
Сколько раз ей довелось выслушивать подобные разговоры, которые две-три завзятых сплетницы вели в ее присутствии! И сколько еще предстоит услышать? Только теперь речь будет идти о ней самой.
«Несчастного Джеймса судьба наказала еще одной маленькой паршивкой. Эта сбежала из дому прямехонько на пиратский корабль…»
Что ж, она сама навлекла на себя позор. И теперь ей придется нести его бремя всю жизнь.
Серенити встала с постели и быстро оделась. Что толку сетовать на судьбу и оплакивать свое доброе имя? Этим ничего не изменишь. Каким бы ни был путь, что лежит перед ней, она сама на него ступила и пройти по нему должна, не оглядываясь назад, ни о чем не сожалея.
А сейчас хорошо бы отыскать дорогу в корабельную кухню. Ведь со вчерашнего вечера у нее крошки во рту не было. Распахнув дверь, она натолкнулась на какой-то объемистый сверток. Вернее, на чье-то тело…
Морской Волк спал у ее порога.
Морган, разбуженный самым неделикатным образом, громко выбранился. Стоило ему открыть рот, как туда тотчас же попал воздушный, легкий шелк.
– Что за черт?! – взревел он. Ладонь его натолкнулась на что-то нежное, упругое и гладкое. Прикосновение к этому предмету пробудило в нем знакомые приятные ощущения.
– Капитан Дрейк, соблаговолите убрать руку с моей лодыжки!
Что за сладостное пробуждение! Как это удачно вышло – женщина, которая снилась, сама упала ему в объятия! Услышав ее возмущенный возглас, он широко осклабился. И прежде чем подчиниться ее требованию, он не отказал себе в удовольствии провести ладонью вверх по ее крепкой икре, по гладкой коленке. Ему нестерпимо захотелось проникнуть еще выше, раздвинуть ей ноги и погладить ягодицы, а после сжать их ладонями. Чего бы он не отдал за возможность приникнуть губами к ее теплой плоти, стащить со стройных ножек эти дурацкие чулки, а после…
– Капитан Дрейк! – снова воскликнула она, прикрывая ноги подолом платья и отталкивая его руку. Щеки ее покрылись клюквенным налетом, глаза пылали гневом. – Отпустите меня!
– По-моему, это вы навалились на меня сверху и не даете подняться, мисс Джеймс.
Хотя, по правде говоря, такое положение его вполне устраивало. Ему доставляло несказанное наслаждение ощущать ее твердые груди, прижавшиеся к его ключицам и легонько на них надавливавшие при ее попытках высвободиться.
Она не на шутку рассердилась. Улыбка на его лице стала шире. Он знал, что от этого она совсем выйдет из себя, и ему сделалось еще веселее.
Наконец, пребольно надавив локтем на его бедро, она поднялась на ноги.
– Вы настоящий дьявол во плоти! – выпалила она и заспешила прочь.
Морган с трудом подавил смех. До чего же забавно все вышло! Глядя, как она решительно направляется к главной палубе, он едва слышно прошептал:
– Ошибаетесь, Серенити Джеймс. Будь я дьяволом, вы так легко от меня не отделались бы.
