открыто возмущаться создавшимся положением никто не мог, потому что любой бунт подавлялся с необычайной жестокостью и кровопролитием. Мало того, мозгоеды большим количеством могли доставлять жуткие и страшные боли даже Шабенам тридцатого уровня, что и привело к жуткой зависимости от них Верховного Вордана. Правитель Оазиса Рая имел много детей и страшно их любил, а демоны-мозгоеды этим бессовестно пользовались. При малейшем с ними несогласием они отправляли ментальные удары в головы детей правителя и те корчились в жутких муках. Как следствие - Верховный Вордан, по утверждениям малочисленных наблюдателей обладал только номинальной властью. И в последнее время его всё чаще и чаще называли то куклой, то марионеткой, которой управляли хитрые и безжалостные мозгоеды.
Но вот более точной информации не было. Встала срочная необходимость податься кому-нибудь в Оазис Рая и там всё досконально выведать. Поэтому стали срочно искать подходящего для этого задания человека. Или демона, что было бы гораздо лучше и надёжнее.
И уже на второй день поисков один из демонов настойчиво вызвался отправиться на север добровольцем. Причём им оказался не кто иной, как сам начальник охраны всего королевского рода и дворца, барон Гнатан. Вполне естественно, что по этому вопросу разгорелся шумный спор, чуть ли не переходящий в скандал. Фактически никто не хотел отпускать боевого товарища из столицы. Причём доводы были, вполне вескими и существенными. Ведь только Гнатан мог идеально и прекрасно справиться с охраной королевского дворца. Только он знал и ведал обо всех деталях и нюансах защиты их королевских Величеств и мог заставить их слушаться в случае необходимости. Других влиятельных демонов или людей после гибели Торрекса практически не осталось. А уж с таким норовистым и вспыльчивым нравом какой был у Виктории, спорить никто больше не осмеливался, только старый боевой товарищ. Да и на молодого короля он умел надавить при неблагоприятных обстоятельствах и порой отменял весьма важные поездки только из-за того что сомневался в стопроцентной безопасности. Теодоро тоже вряд ли кого другого станешь слушаться. В этом вопросе даже маркиза Люссия им не воспринималась всерьёз, потому что была демоном женского рода.
Но делать было нечего, да и последний довод Гнатана стал самым существенным:
- Там до сих пор живут мои родители и родители Аньюли. И разыскать мне их сейчас не составит особого труда. Сами понимаете, что лучших помощников для выполнения моей миссии всё равно не найти. Поэтому надо в Оазис отправляться мне. Когда мне быть готовым?
Окончательный ответ зависел от Загребного, но он долго ещё думал, взвешивая все за и против и приходя к мысли, что лучшего кандидата всё равно не сыскать. А общее командование охраной до возвращения демона придётся возложить на плечи Савазина. Поэтому после долгого молчания тяжело вздохнул и сказал:
- Отплыть надо было ещё вчера. Но всё равно час для сборов у тебя ещё есть. Одна из наших самых быстроходных яхт уже ждёт нашего разведчика у причала.
- Вот и прекрасно! Не сомневайтесь, я справлюсь и вернусь очень быстро! - пообещал Гнатан и побежал за своими личными вещами, талисманами и многочисленными оберегами.
Именно на средства такой пассивной защиты и полагались лучшие Шабены салламбаюрского государства. Ну и на то, что Гнатану действительно помогут его родные, которые наверняка уже и не чают свидеться с родным сыном.
С тех пор каждый час своей интенсивной и перенасыщенной деятельности Загребной проводил на кораблях эскадры, которая аврально комплектовалась личным составом и оружием. Последние пушки шли прямо с испытательного полигона при заводе, где их тщательно проверяли перед сдачей заказчику. Этот процесс шёл хоть и не так быстро, как хотелось бы, но вполне уверенно и без срывов. Полученные орудия тут же устанавливали на кораблях, а когда новых стволов набиралось от пяти до десяти, то тут же выходили в море для пробных стрельб и обучения расчётов. Как оказалось на практике, устанавливать орудия на плавучих средствах оказалось гораздо сложней и хлопотней, чем на мощных и непоколебимых перекрытиях Форта.
В свете последних открытий Люссии о невероятной опасности применения огнестрельного оружия, и её пришлось постоянно таскать за собой. Причём как это было ни странно, радость от постоянного общения, теперь читалась не только на лице демонесы, но и Семёна. Про себя он с некоторой отчаянностью и детским безрассудством плюнул на все условности и традиции окружающего мира и постарался общаться с боевой подругой в чисто дружеском и приветливом ключе. Рассудив, что со временем и так всё встанет на свои места и будь что будет.
Они опять возобновили утренние интенсивные тренировки продолжительностью в один час. Хоть этого было ничтожно мало, для поддержания тела в наращивании ловкости и умений, но на большее усовершенствование просто не хватало времени. Приходилось хотя бы так, по выражению Семёна, спасать тело от обнаглевшего сала, которое так и норовило свить себе гнёзда среди расслабленных мышц.
Практически всю имеющуюся огневую мощь эскадры Граф Ривьери решил расположить только на трёх судах. Вполне справедливо делая ставку на то, что больше орудийной прислуги он всё равно вышколить до должного уровня не успеет. Да и слишком хлопотно оказалось перестраивать деревянные судна для установки изрыгающих пламя и смерть пушек. Ещё четыре корабля во время боевых действий должны были служить вспомогательными судами. В другое время отправлять всего лишь семь кораблей для такой невероятно важной миссии посчитали бы явным безумством, но после Граальской битвы любые начинания возрождающемуся королевству казались по плечу. Да и наличие пушек, сведения о которых так и продолжали оставаться наиважнейшей государственной тайной, всё-таки должно было оказаться главной неожиданностью для врага. Поэтому граф Ривьери вместе с маркизой Люссией практически на долгое время перестали бывать на суше.
Каждое утро они, как правило, встречали на спешно выходящем в море очередном судне. Пока несколько часов шли к месту стрельб, они проводили тренировку, затем наскоро освежались морской водой и приступали к окончательному осмотру установленных ещё на берегу орудий. По прибытии на место часть команды на шлюпках расставляла пристрелочные буйки в открытом море, а ещё одна часть спешила на дикий, скалистый берег и уже там рисовали на камнях определённые круги и прочие знаки красками. Ну а потом, непосредственно начинались и сами стрельбы.
Снарядов к тому времени уже делались непрерывным потоком, поэтому Загребной предпочитал не экономить во время учёбы. Как доказывала история, те, кто экономил на патронах в тире, потом быстрее погибал в первой же перестрелке. И рассказы о такой же незавидной участи американских индейцев в мире Земли, он всегда приводил в пример. Поэтому стреляли много и часто. Вначале, по морским мишеням, потом по сухопутным. Затем всё это повторяли на ходу со сменой галсов. И напоследок закрепляли взаимодействием бортов, ведя интенсивный огонь на полном ходу сразу по всем целям.
Возвращались в порт только поздней ночью. И тут же давались поджидающим мастерам и оружейникам тысячи разных замечаний и подсказок, устранение которых считалось приоритетным. И только потом граф вместе с маркизой перебегал не следующее судно с ново установленными пушками, где им иногда удавалось до утра немного выспаться в своих каютах. Но лишь только слышались команды 'отдать концы', как они сразу просыпались и спешили на верхнюю палубу со своими излюбленными мечами.
По вполне понятным причинам, стрельбы велись из рук вон плохо. Особенно в первые дни. В связи с чем, пришлось срочно усилить корабельные составы снятыми со всех фортов артиллеристами. По здравому размышлению вряд ли бы кто решился опять неожиданно напасть на Грааль, так что такая ротация кадров была вполне оправдана. Последующие дни дали намного лучшие результаты. Каждая из команд на втором кругу учений показала более сработанные действия, и вполне приемлемую прицельность стрельбы. А когда морские учения пошли по третьему кругу, на лице Загребного всё чаще стала появляться довольная улыбка, а в разговорах с Люссией всё больше и больше стало проскальзывать благодушие наравне с твёрдой уверенностью:
- С такими результатами мы уже хоть завтра можем идти к Шлему.
Демонеса не разделяла его оптимизма:
- Их столица укреплена просто невероятно. Ты же видел на рисунках, какие там крепости и береговые бастионы. Причем по утверждениям историков такие мощные стены там стоят уже не одно
