презрение. Считается обязательным быть выше и сильнее! – На последних словах она прошлась по фигуре Юниуса снисходительным взглядом, а ее губы тронула еле заметная презрительная усмешка.
Советник по странам Среднего моря ничем не выдал своего холодного бешенства, сохраняя на лице вежливую улыбку. Пожалуй, его могли бы разоблачить внезапно вспотевшие ладони, но он их убрал со стола, естественным жестом хлопнув себя по коленям.
– Ну вот и отлично! Сегодня же вечером, в десять, ждите меня в нашем спортзале. Хочу проверить ваше знание единоборств и самообороны. Секретарь даст вам адрес. – Он встал, показывая, что разговор окончен. – До встречи!
– До встречи! – попрощалась и Абелия и, уже взявшись за дверную ручку, сказала: – Между прочим, в Хардии считается очень престижным для мужчин из богатых семей иметь в своем штате специально обученных женщин-телохранительниц, а я как раз в прекрасной спортивной форме, – и, не дожидаясь ответа на свои слова, вышла из кабинета.
После того как дверь закрылась, Юниус со сдавленным стоном плюхнулся в свое кресло и с ожесточением защелкал зубами. Немного успокоившись и взяв себя в руки, стал размышлять: «Она мне уже надоела! Я уже раздражаюсь от одного воспоминания о ней. Выше и сильнее, надо же! Вот стерва! Надо от нее избавиться! В самом срочном порядке! Неужели я не найду ей замену? Элементарно! Сейчас же подниму все данные по интересующим меня специалистам! Только… хм-м… Тасон! Он же меня поднимет на смех и будет издеваться до конца жизни! Мало того, он может и настоять на ее кандидатуре! Хотя нет, это вряд ли… Все-таки мне непосредственно работать с человеком, а не ему. Но вот его насмешки!»
Он вдруг ясно представил себе картину: Тасон достает из своей огромной коллекции фигурку осла, рисует на ней мелом букву «Ю» и, ставя перед собой на стол, приговаривает:
– Теперь этот экспонат будет мне всегда напоминать о человеческой тупости, скудоумии и полнейшем отсутствии чувства юмора!
Юниус не раз видел подобные фигурки, которые носили имена особо «провалившихся» резидентов. Не хватало только осла с его именем!
«Что же делать?! – Он встал и в раздумье заходил по своему кабинету из угла в угол. – Неужели я не смогу справиться с этой несносной взбалмошной девицей из “знатного” (ха!) рода? Занимая такую должность, я должен стыдиться сомневаться в подобном! Тем более у нее нет того опыта и смекалки, которые есть у меня! А что у нее есть? Да ничего, кроме знаний о Хардии, раздутого самомнения да смазливого личика…»
Он остановился возле окна, бессмысленно уставившись в океанскую даль. Потом неожиданно улыбнулся, вспомнив ее элегантный сегодняшний вид, прекрасный костюм, подчеркивающий стройную талию, и немного загадочную прическу: тугие волосы, уложенные в завитой кокон на затылке. «Да… внешне она… недурно смотрится… – и тут же спохватился, вспомнив о ее поведении: – Но внутри – несносная стерва! Это если не приводить других, еще более плохих слов в ее адрес!»
И снова раздраженно заходил из угла в угол.
На первый взгляд внутренняя гавань Южного бастиона показалась такой огромной, а нагромождение кораблей – таким хаотичным и бессмысленным, что Халли заволновался: «Разве можно найти что-либо в этом столпотворении?» Но когда он побывал в одном из многочисленных информационных агентств, разбросанных по территории порта, и получил подробные объяснения и даже вполне понятную схему пирсов, на которой крестиком был обозначен искомый корабль, то успокоился: «Все-таки здесь царит определенный порядок и организованность. И только совсем безграмотный кретин запутается в вывесках и табло со стрелками!»
Постепенно, сверяясь с имеющейся у него схемой, он стал продвигаться среди бесчисленных верфей, нескончаемых пирсов и снующих во все стороны моряков, рыбаков, работников порта и просто праздношатающихся личностей, которых всегда предостаточно в подобных местах.
На Халли был традиционный городской комбинезон, ничем не выделяющий своего владельца из общей массы. В нем можно было сойти за представителя любой из морских профессий, хотя по пути встречались и люди в самых экзотических, незнакомых хардийцу одеяниях. Он с удивлением их рассматривал, стараясь запомнить многочисленные детали, намереваясь рассказать потом о них Тайре. Вспомнив о своей «сестре», Халли тяжело вздохнул и задумался: «Да! Она совсем свела с ума этого толстого Восила! Тот боится отпустить ее от себя даже на мгновение! Из-за этого мы фактически перестали видеться. И если вначале они меня брали в свою компанию просто из приличия, то сейчас совершенно забыли о моем существовании. Если бы не записки, которые передает мне Тайра при наших мимолетных встречах, я бы и ее заподозрил в излишних чувствах к этому куску сала. А так, судя по ее посланиям, она уже приступила к делу и, хочется верить, завершит его быстро и успешно. Просто невероятно: этой ночью Восил обещал показать ей работу агрегата в действии! Ну а если он и сам согласится бежать с нами в Хардию (хм, почему-то Тайра в этом слишком уж уверена!), то это будет вообще фантастика. Вернуться с таким триумфом?! Славы и денег хватит до конца жизни! Только как будет вести себя Тайра? Вспомнит ли об обещанной ласке и близости? Ладно! Главное – доставить агрегат в Хардию, а потом всегда можно будет что-нибудь придумать. Ага! Вот и “Синий кальмар”, займемся им».
– Эй! Служивый! – обратился он к детине, хмуро стоящему у трапа и подпирающему леерную стойку.
– Чего надо? – не очень вежливо отозвался тот, буравя Халли взглядом, полным подозрительности.
– Капитан на месте?
– А это смотря для кого! – продолжал хамить детина.
– Передай ему, что есть крупная партия пшеницы, которую надо обменять на рис. – Халли назвал пароль, стараясь не терять выдержки.
Вахтенный презрительно хмыкнул, но потом, немного подумав, что-то сказал в переговорное устройство. В ответ понеслась такая отборная свирепая ругань, что даже Халли, стоящий на пирсе, непроизвольно поежился. А детину вообще словно подменили. Он весь поник и, сбежав прытко по трапу, подобострастно открыл цепочку, перекрывающую вход на судно.
– Входите господин, вас ждут!
Снисходительно кивнув головой, молодой хардиец поднялся на палубу. А там уже стоял, по всей видимости, сам капитан. Вид у него был вообще жуткий: ростом под два метра, косматая голова, волосы переплетаются с кошмарной бородой, руки-крюки и мощное тело, грузно сидящее на толстых ногах, напоминающих кнехты. От него несло омерзительным перегаром, но взгляд был трезвый.
– От кого? – спросил капитан осипшим голосом.
– От нашего покровителя, дарующего свет, и его смиренного слуги.
– Пройдемте в мою каюту! – Хозяин судна сделал приглашающий жест рукой, а сам так зло глянул на вахтенного, что тот еще больше сжался, стараясь, чтобы на него не обращали внимания.
Спустившись в каюту, капитан плотно закрыл дверь и молча протянул руку к Халли ладонью кверху. Тот снял с груди медальон и положил на узловатые пальцы, напоминающие обрубки веревок. Капитан поднес медальон к свету и, тщательно рассмотрев, вернул владельцу.
– Добро пожаловать на «Синий кальмар»!
Не отвечая на приветствие, Халли водрузил отличительный знак на место и молча протянул руку, тоже ладонью вверх. Увидя это, гигант свирепо запыхтел, его кулаки сжались, и могло показаться, что он сейчас размажет гостя по переборкам. Но юноша стоял спокойно и непоколебимо. Ни один мускул не дрогнул на его лице, хотя в голове и мелькнула мысль: «Да он сумасшедший!» Но вот капитан тяжело вздохнул, подошел к столу и, достав из него несколько картинок, стал составлять из них определенный узор. От напряжения все его тело сразу же покрылось потом, а руки непроизвольно задрожали. Стало понятно, что этой части он боялся больше всего. «Кто-то явно перемудрил с этим паролем! – улыбнулся мысленно Халли. – Хотя, может, это просто шутка его святейшества?» Наконец гиганту удалось сложить задуманное, и он отошел в сторону, давая гостю лицезреть его творчество. Тот посмотрел и сказал:
– Теперь я действительно уверен, что вы и есть капитан этого судна! – Он указал на стол и добавил, придавая себе тем самым еще больше значимости: – Насколько я знаю, здесь не хватает двух элементов… Когда вы их будете иметь, то станете владельцем одного очень импозантного порта на Среднем море. И
