— Подумать надо. Но нам все равно туда идти.
— Него ты задумал? — вмешался Данилов.
— Смотри, — Каранелли повел веточкой по карте, — вот здесь Ляды.
— Что?
— Между Красным и Оршей стоит селение Ляды. Ты, Данилов, от Витебска как… э-э-э… драпал? — француз смотрел иронично, вворачивая в разговор недавно выученное слово. — Через Рудню и Архиповку?
— Ну допустим.
— А мы через Днепр переправились и прямиком на Ляды. А потом на Красный. Помнишь?
— Помню, — иронии в голосе Данилова было ничуть не меньше, чем во взгляде Каранелли, — Неверовский рассказывал. Он там одной дивизией новобранцев гонял вашу Великую армию целый день.
— Ага, — улыбаясь, вмешался Лемешев, — я тоже помню. «Львиное отступление».
— Что? — хором переспросили Луи и Николай.
— Ну… маневр Неверовского «львиным отступлением» назвали. Кстати, французы. Граф Сегюр.
Данилов перевел непонимающий взгляд на Каранелли. Тот слегка поморщился, показав тем самым, что догадался, о ком идет речь.
— А-а, этот болтун! Что, так и сказал — львиное отступление?
— Да! В мемуарах написал.
— Надо же выдумать такое! Они там все чего только не выдумывали, чтобы оправдаться за упущенный Смоленск.
— А что, не так было? — в Лемешеве начал просыпаться историк.
— Ты про что?
— Про Неверовского.
— Да нет! Все так! Его дивизия настоящее чудо совершила. Только всегда рядом с героизмом и чья-то безмозглость.
— Ты это о ком?
— Мюрат сорок раз атаковал Неверовского вместо того, чтобы обойти и захватить Смоленск. И потерял на этом сутки! Ему, и Ней, и Даву говорили, но разве этот индюк, король Неаполитанский, что-нибудь может услышать? Как лошадь — удила закусил и вперед!
— А Бонапарт куда смотрел?
— Он на следующий день прибыл. Остругал его, как плотник доску, да что толку — время уже упустили. Мне тоже тогда досталось!
— А тебе-то за что? — усмехнулся Данилов. — За героизм или за безмозглость?
— За Раевского. Как его корпус в Смоленске оказался — ума не приложу! Он же точно должен был уйти километров в сорок. Я так ничего и не понял.
— А это исключительно разгильдяйство рассейское! Принц Мекленбургский, Карл, хоть и не в России родился, но духа русского за многолетнюю службу набраться успел. Еще в восьмисотом году, когда он со своим гусарским полком в Смоленске стоял, так все городское общество только о его подвигах и говорило.
— А причем здесь Раевский? — Каранелли явно недоумевал.
— Раевский-то? О-о! Сейчас я тебе военную тайну открою. Начала прошлого века.
Данилов чуть сощурил глаза, усмехаясь.
— Корпус Раевского должен был идти следом за второй гренадерской дивизией Карла. Но с вечера принц Мекленбургский так напился со старыми закадычными друзьями, что проснулся только к обеду. Потом, сам понимаешь, — винный откуп. В общем, вышел Раевский из Смоленска вслед за гренадерами на закате и до ночлега ушел только на двенадцать верст, а не на сорок, как это предполагалось. Потому и успел вернуться, пока вы с Неверовским в войну играли.
Каранелли ошарашенно смотрел на Данилова.
— И все?! Только из-за одного пьяницы, что не сумел проспаться, рухнул весь план разгрома русской армии?! Не могу поверить! Николай, ты же понимаешь, если бы мы вовремя взяли Смоленск, то просто оказались бы у вас в тылу. И уже ничто не спасло бы обе ваши армии. Отступать некуда, а генеральное сражение для вас чистая погибель. Наша армия вдвое больше.
Француз горестно покачал головой.
— Эх! Я ведь за те данные, по диспозиции перед Наполеоном поручился. Он этот маневр с переправой через Днепр лично разрабатывал. Гениальный план! И все рухнуло из-за одного пропойцы царских кровей!
