помешает.
Расстегнув кобуру, он потянул из нее пистолет. Тяжелый, зараза, угловатый и неудобный. Из такого долго целиться не выйдет – кисть быстро затечет от усталости. Все-таки прав оказался ротмистр Рем, пригодилось ему личное стрелковое оружие, хотя Дима, положив руку на сердце, с удовольствием отказался бы от такой необходимости.
Теперь дело за малым: выяснить, как этим самым оружием пользоваться. На протяжении всей своей прошлой жизни Дима считал себя исключительно мирным человеком и из пистолета стрелял всего пару раз в тире, да и пистолет был пневматическим, почти игрушечным. Потому сейчас он разглядывал ствол с видом дикаря-аборигена, которому посчастливилось отыскать в своих джунглях модный электронный гаджет. Где у него тут предохранитель? А затвор? Нужно ли его взводить? В общем, одни вопросы и никаких ответов. Выдали бы револьвер, было бы проще.
Никакого механизма ручного взвода при беглом изучении конструкции пистолета не обнаружилось, зато обнаружился несъемный магазин, расположенный, как у маузера, перед спусковой скобой. Заряжался он, похоже, сверху и сбоку, через специальное отверстие рядом с прицельной планкой, только вот поэкспериментировать с переоснащением оружия у Димы скорее всего не получится: запасных патронов нет. Интересно, а на сколько выстрелов рассчитан магазин? Судя по размеру, на шесть или восемь. С целой армией не повоюешь, но застрелиться при необходимости хватит.
Спусковая скоба оказалась заблокирована в среднем положении и нажиматься совершенно не желала. Значит, где-то все-таки есть предохранитель, только вот никаких органов управления на традиционном месте, сбоку, под большим пальцем, отыскать не удалось: абсолютно гладкая черная металлическая поверхность, испещренная причудливой сетью мелких царапин. Еще раз внимательно оглядев оружие, Дима обнаружил сзади широкий стальной рычажок. Как он там называется у профессионалов – боек или курок? Потянул на себя – безрезультатно. Что-то его держит. Ага, вот прямо под ним спрятался еще один рычажок, поменьше, запирает своего старшего брата в нерабочем положении. Поддел пальцем – и он отошел назад и вниз, а вслед за ним и курок взвелся с легким щелчком. Если теперь снова потянуть меньший рычаг на себя, то он под действием пружины упрется в курок и зафиксирует его уже на боевом взводе, предотвращая случайный выстрел. Вот оно, значит, как работает.
Дима спрятал пистолет в кобуру, но застегивать ее на всякий случай не стал. Пригибаясь, перебежал к забору, замер, прислушиваясь. Где-то совсем недалеко звучат голоса. Говорят отрывисто, непонятно, по-аламейски. Ну да, вражеские позиции тут совсем рядом, не заметить падения самолета они не могли, вот и пошли проведать пилота да узнать, как у него дела. Только в плен сейчас попасть не хватало, а выдать себя за заблудившегося туриста-грибника ну никак не выйдет: на Диме сурганская летная форма с ефрейторскими нашивками на рукаве.
И куда теперь? Позади разоренный войной Ахтыбах, впереди, буквально в паре сотен метров, – вражеские укрепления. Изрядно разрушенные артиллерийским огнем и воздушным налетом, но все же не безлюдные. Выбора-то, по большому счету, и нет.
Голоса приближались. Дима, согнувшись в три погибели, переместился вдоль забора к покосившемуся сараю, моля всех богов, чтобы этот его маневр не заметили сквозь широченные щели между гнилыми штакетинами. Остановился, замер. Вокруг – заросли какой-то высокой травы, похожей на земную полынь, да древняя калитка. Приоткрыть бы, выглянуть, только ведь заскрипят ржавые петли, выдадут звуком его убежище. Место, прямо скажем, не слишком удачное: что творится снаружи, отсюда не видно, сам же Дима будет как на ладони, стоит противнику приблизиться вплотную, приметят сразу. Может, отступить и спрятаться в доме? Дима оглянулся, и вовремя: в зияющем окне с выбитой рамой мелькнула морщинистая смуглая физиономия, а потом из темноты хижины показался длинный ружейный ствол. Сейчас пальнут прямо в спину, и на этом все закончится.
Раздумывать было уже некогда: почти прижавшись к самой земле, Дима толкнул плечом калитку, выглянул из-за скособочившегося столба. Узкий проулок, с другой стороны которого высится такой же забор, из-за него торчит крыша соседнего сарая да свисают листья чахлого деревца. В дальнем конце переулка намечается какое-то движение: даже не пытаясь разглядеть, что там творится, Дима вскинул пистолет и нажал на спуск. Тишина. Черт, предохранитель!
В это же мгновение грохнуло из окна, ударила в лицо пахнущая подвальной плесенью гнилая щепа. В проулке загомонили, хлестнуло несколько винтовочных выстрелов, потянуло кислой пороховой гарью. Выскочив из-за прикрытия калитки и стараясь не подниматься высоко над землей, Дима пальнул наугад, одним прыжком пересек улочку и, навалившись грудью на невысокий шатающийся забор, подтянулся, перемахнул на другую сторону, больно ободрав плечо. Громыхнуло уже совсем рядом, он увидел, как из штакетины всего в полушаге от него, выбив облако трухи и дыма, вылетел изрядный кусок древесины. Бежать. Вот еще один сарай с наклонной крышей, спрятаться за угол получится, только опустившись на корточки. Теперь можно чуть перевести дух. Над забором показалась физиономия в зеленом форменном кепи, Дима выстрелил, вроде бы не попал, но голова убралась. Сразу же в дощатую стену прямо над ним с глухим хлопком вонзилась пуля, потом еще одна, уже совсем близко. Откуда стреляют? Не поймешь, не выглянув, а высовываться что-то совсем не хочется.
