Казалось, в её голосе почти нет эмоций, она смотрела прямо перед собой, вдоль алмазного моста между Центром управления и рабочей частью станции «Харон».
Ничего не говоря, Маршалл шагнул в дверной проем, и дверь за ним закрылась. Он представил, что он уже никогда больше её не откроет и до конца своей жизни останется в этом месте, далеко от дома, в обществе незнакомых людей, с которыми ему не о чем говорить.
Закрыв глаза, он постарался успокоиться, а затем миновал внутренние двери, ведущие в вотчину Бассетта. Здесь царил хаос, люди, перекрикиваясь, бегали взад и вперед, голографические экраны мигали, отображая всевозможную информацию, данные перемещались с консоли на консоль. По своим установленным маршрутам сновали дроны обслуживания, операторы перелетали от одного терминала к другому на стульях на воздушной подушке. От этой суматохи у Маршалла на мгновение закружилась голова.
Сфера занимала около пятидесяти ярдов в диаметре, и генерал Бассетт находился в центре. Он медленно расхаживал по платформе, выдвинутой из стены, наблюдая за действиями подчинённых и выслушивая доклады. Он казался выше, чем его помнил Маршалл, и держался подчёркнуто сурово, выпрямив спину и расправив плечи. Очевидно, он старался изо всех сил не сломиться под тяжестью давившего на него груза.
У каждого конца платформы стояло по часовому, и Маршалл подумал, что ему снова придётся пройти весь этот ритуал с подтверждением личности, но Бассетт, увидев его, махнул им рукой, и часовые отступили. Маршалл прошёл по платформе без перил, с опаской поглядывая на Центр управления в двадцати пяти ярдах под ним. Он подумал, что вообще-то немного глупо бояться высоты в глубоком космосе. И ему снова отчаянно захотелось ощутить под ногами твёрдую землю.
– Джерард, я думал, вы придёте. Простите…
К платформе подлетел морпех и передал генералу планшет с данными. Бассетт быстро просмотрел его, кивнул, отдал обратно, и морпех улетел на своём стуле к терминалу внизу. По сигналу планшета экран терминала загорелся, и по нему побежали цифры.
– Конечно, я понимаю, что вы заняты, – сказал Маршалл. – Я просто пришёл понаблюдать.
Это было правдой.
– От лица Тринадцати?
И это тоже было правдой.
Маршалл отошёл немного в сторону и огляделся, пытаясь отыскать хоть намек на порядок в царившем вокруг него хаосе.
Большой голографический экран отображал самую разную информацию, от координат, номеров и составов кораблей до времени предположительного контакта с врагом и целей. Информация постоянно менялась и по команде операторов передавалась на терминалы и другие экраны. В ее потоке можно было легко запутаться, но она же внушала уверенность.
По крайней мере какую-то.
– Когда они доберутся сюда?
– Мы ещё не уверены, собираются ли они подойти к «Харону».
– Конечно, собираются.
Генерал обернулся, кивнул кому-то и что-то прошептал в микрофон, отдавая приказ.
– Альфа-7 находится в миллиарде миль за орбитой Плутона. Значит, прямо сейчас нас разделяют немногим более трёх миллиардов миль. Датчики наблюдения показывают, что у врага один корабль и вращение его замедляется.
– Похоже, вращение нисколько не повлияло на их боеспособность.
Бассетт ничего не ответил. Сотни, тысячи морпехов, погибшие там, всего лишь пополнили и без того бесконечный скорбный список потерь.
– Всего лишь один корабль? – спросил Маршалл. – Это странно.
– Я предполагаю, что он разделится на несколько частей, и очень скоро, – ответил генерал. – Его конструкция предусматривает такую возможность. Мы постараемся как можно скорее перебросить туда новые отряды и предотвратить это.
Маршалл кивнул и стал всматриваться в лица. Некоторые отражали плохо скрываемую панику, другие – страх. Эти люди лучше прочих знали, что происходит на войне с Яростью и что дела идут совершенно не в пользу морпехов. У многих на Мире Уивера жили друзья, любимые или по крайней мере знакомые. Бойня там была настолько чудовищной, что об этом было страшно даже задумываться.
Сейчас их главной задачей было защитить Солнечную систему, станцию «Харон», главную базу и Центр управления Колониальных морпехов. Населённые планеты и спутники: Ио, Европу, Марс, Луну, Фобос, Ганимед и многие другие, на которых, в общей сложности, проживало более миллиарда человек. И, конечно же, Землю, родной дом человечества, кипящий жизнью, как никогда прежде в истории.
