центре. Конрад представить не мог, какие огромные знания, какие технологии требуются, чтобы возвести такое монолитное сооружение, и даже – сколько времени может занять такая стройка. Возможно, столетия. А может, и больше.
Он полагал, что, подойдя к стене, Марло замедлит ход. Оставаясь на носу, они с Уивер пытались разглядеть обещанный старым летчиком проход под стеной при помощи трансфокатора камеры. Но прохода не было.
Конрад не на шутку встревожился, но в этот миг впереди раздался оглушительный скрип и скрежет, и нижний край солидной части стены, нависавшей над водой, пошел кверху. Островитяне внизу, на берегах, тянули канаты – по две дюжины человек на каждый, а поднявшиеся наверх, повиснув на «кошках», крутили зубчатые колеса. Часть стены над водой поднималась – медленно, но верно. Катер подошел вплотную к открывшемуся проему, и Конрад оглянулся на Марло. Тот, не отрываясь, смотрел на островитян, прощаясь с теми, кто все эти годы был его семьей…
Стена поглотила судно, и вокруг стало темно.
Конрад едва ли не физически ощутил огромную тяжесть нависших над головой сводов. Казалось, под их весом сам воздух сжался, сделался плотнее. Река потекла быстрее. Сан с Бруксом включили фонари и направили лучи вверх. Над головами показались массивные заостренные бревна. Жуткие темные лица, вырезанные на них руками не одного поколения, взирали на путников с высоты, словно провожая их взглядами.
В конце концов стена точно выплюнула катер с другой стороны. Впереди простирался остров. Река тянулась прямо на север среди гор и ущелий, закрывавших горизонт со всех сторон.
Вдоль берегов стеной стояли джунгли, и в их чаще наверняка не было ничего, кроме опасностей.
Огромная створка опустилась позади, закрывая проход, и путешественники вновь остались наедине с неизведанным диким краем.
Марло – капитан корабля – твердо стоял у руля.
Глава двадцать первая
Чепмен шел вперед.
В глубине души ему хотелось остаться возле разбитого «Си Стэллиона», но машина все еще дымилась, а ее падение наверняка переполошило все джунгли вокруг. Вернувшись к вертолету, майор вскоре почувствовал, что сидеть и ждать возле него, такого большого и столь явно чуждого этому острову, очень неуютно. Тем более – не зная, известно ли хоть кому-нибудь, где он находится. Тем более – помня об обитателях джунглей, которые, вполне возможно, прямо сейчас идут посмотреть, что это тут грохотало.
Не говоря уж о гигантской горилле и кальмаре! Кровавая схватка этих чудовищ вновь и вновь возникала перед глазами, а движение вперед позволило хоть как-то отвлечься от ужасных воспоминаний.
Через час ходу Чепмен начал говорить сам с собой. Неизвестно, зачем – раньше с ним ничего подобного не бывало. Однако звуки собственного голоса отчего-то подействовали успокаивающе. От них окрестные джунгли становились не такими чужими – пусть даже самую малость.
– Дорогой Билли! Бывает, что жизнь дает нам пинка прямо по яйцам…
Представив себе реакцию маленького Билли на эти слова, он улыбнулся. Сын бы очень удивился, но наверняка засмеялся бы. Билли… Остаться в живых стоило в первую очередь ради него.
Позади, в тени деревьев, что-то шевельнулось. Чепмен замер, затаил дыхание, прислушался, обернулся… Позади не было никого. Наверное, это все нервы – напряженное ожидание, что из зарослей вот-вот появится еще какая-нибудь ужасная тварь. Из-за этого разум и начал порождать призраков. Только этого не хватало! Галлюцинации были совсем не ко времени, и чтобы заглушить их, Чепмен заговорил громче:
– Дорогой Билли! Однажды…
Внезапно рация зажужжала, но, поспешно нажав клавишу приема, он не услышал ничего, кроме треска помех. Присев на корточки, Чепмен убавил громкость и принялся крутить ручки настройки частоты. Сдвинувшись в сторону, он опустился на валявшееся в траве бревно, устроился поудобнее и поднес рацию к уху. В треске статических разрядов чудились призрачные голоса, но Чепмену, пожалуй, не хотелось слышать, что они могут сообщить.
Он снова повернул ручку настройки… и тут бревно под ним шевельнулось.
Застыв неподвижно, майор опустил взгляд. Бревно шевельнулось вновь.
Чепмен едва успел подскочить. Встав вертикально, бревно поднялось высоко над его головой. Торец бревна глубоко погрузился в землю, точно противоположный конец поднял навстречу солнцу что-то тяжелое.
Чепмен попятился назад, сжимая в руке рацию, но не обращая внимания на голос, пробивавшийся сквозь треск помех. Ужас, охвативший майора, лишил его всех надежд и затмил разум. Ноги запутались в траве, но ему удалось не упасть. Перед ним во весь
