сзади на затылок, и Тэруко почувствовала, что задыхается.
Она вцепилась в чужое запястье чуть повыше металлического браслета, потянула от себя и вниз, как учил отец. По пальцам потекла липкая жидкость, нападавший зашипел сквозь зубы от боли, но не выпустил жертву. Почти задыхаясь, принцесса попыталась ухватить его за волосы, но он был слишком высок.
— Акио, стой! Пожалуйста, не надо! — услышала она голос своей фрейлины, прежде чем потерять сознание.
Мгновения беспамятства длились недолго, в себя принцесса пришла буквально через пару минут. Ныли мышцы шеи, болело горло и было больно сглатывать. Над ухом спорили голоса — нежный женский и резкий и низкий мужской.
— Подожди, не надо…
— Надо. Или скоро здесь будут люди Ясукаты.
— Принцесса не станет звать стражу.
— Сколько можно повторять: не спорь со мной, Мия!
Тэруко приоткрыла глаза — совсем чуть-чуть, незаметно, чтобы не привлекать внимания.
Она лежала на полу все в том же закутке за ширмой. Рядом стояла ее фрейлина и горячо, всплескивая руками, убеждала в чем-то сидящего на полу мужчину.
Выглядел мужчина странно. Так, словно болен какой-то особо мерзкой болезнью. Вроде тех, что мастерски насылал Шин. Мускулистое тело покрывали струпья, порезы и шрамы. Кое-где под коростой виднелась новая кожа неприятного ярко-розового цвета. Сквозь корочку струпьев сочилась сукровица.
Тэруко передернуло от омерзения. Взгляд скользнул по руке мужчины, по широким браслетам из темного металла и стесанной в мясо коже под ними. Остановился на распухших, лишенных ногтей пальцах в грязных бинтах, и принцесса вдруг поняла, что все это — не болезнь.
От неожиданности она ойкнула и села. Миако и незнакомец тут же прекратили спорить и уставились на нее.
— Очнулась!
Ей не понравились интонации, с которыми он это произнес. Словно озвучил приговор. Девушка усилием воли заставила себя перевести взгляд с обожженного тела на лицо и закусила губу, чтобы не вскрикнуть.
Тэруко всего один раз в жизни видела генерала Такухати — мельком, несколько лет назад. Но высокий синеглазый мужчина с горделивыми и резкими чертами лица запал ей в память. А одобрительное уважение, с которым отец отзывался о генерале, надолго превратило Акио Такухати в героя ее девичьих грез.
Пусть прошло немало времени, пусть издали и в доспехе Ледяной Беркут показался двенадцатилетней Тэруко настоящим великаном, пусть сейчас он был измучен пытками и тюремным заключением, пусть теперь его лицо отчасти скрывала борода, ошибиться принцесса не могла.
— Генерал Такухати? — зачарованно пробормотала она.
Мужчина поморщился. Синее пламя в его глазах угрожающе полыхнуло.
— Она меня узнала, — с нажимом произнес он, глядя на Миако.
Принцесса тоже перевела взгляд на фрейлину. Та поклонилась, молитвенно сложила руки на груди и заговорила:
— Пожалуйста, ваше высочество, не выдавайте нас. Умоляю, простите это нападение…
— Не унижайся, — резко перебил ее мужчина, но Миако взмахнула рукой, призывая его к молчанию, и продолжала, обращаясь к Тэруко:
— Ваш брат — страшный и подлый человек. Вы же видите, что он сделал с Акио! Прошу, позвольте нам все объяснить…
— Хорошо. — Принцесса кивнула и, не удержавшись, еще раз посмотрела на Такухати.
Неужели это действительно Ледяной Беркут? Кумир ее юности, о котором она втайне грезила? Сколько раз Тэруко представляла себя его верной спутницей, сколько раз жарко мечтала, как последует за ним на войну, переодетая мальчиком, в сражении спасет его жизнь. Как он узнает ее, полюбит и захочет назвать своей женой.
Созданный ее воображением Акио Такухати был воплощением всех мыслимых и немыслимых достоинств. С равным совершенством сражался, командовал армией и красиво ухаживал, забрасывая Тэруко комплиментами. Он всегда был вежлив, заботлив, интересовался ее мнением, сносил капризы, выглядел как ожившая мечта и готов был сделать для Тэруко абсолютно все.
Сейчас идеал сидел, бессильно привалившись к стене, и мерил принцессу недобрым взглядом. От него пахло кровью и болезнью, с влажных волос стекали струйки воды.
