– Скорее, к дорической, но работа все же отличная, – проговорила она с напускной серьезностью. – В этом году мы с Эрис пошли на курс истории искусств.
– Наверное, пытка для вас смотреть на кучу красивых вещей, которые вы не можете купить, – осмелился сказать Ватт и тут же забеспокоился: не слишком ли далеко зашел.
Он не привык в одиночку вести шутливые беседы.
Но Эйвери снова засмеялась:
– Знаешь, никто не смотрел на это под таким углом зрения, но ты, видимо, эксперт.
– Как, кстати, дела у Эрис? – спросил Ватт, подумав о вечеринке.
– Если честно, даже не знаю. Сегодня она ушла посреди занятия. Наверное, это не к добру, так?
Ватт хотел бы предложить свою помощь и посмотреть, куда ушла Эрис, если это развеяло бы страхи Эйвери, но, к счастью, вовремя сдержался.
Пока они шагали через магазин к отделу с вечерними костюмами, продавцы за разными стойками кивали и приветствовали Эйвери.
– Похоже, здесь все тебя знают, – слегка испуганно проговорил Ватт.
– Я тут часто покупаю, – пожала плечами Эйвери.
– Это магазин для мужчин, – не удержался Ватт.
– Я знаю. – Девушка улыбнулась.
Она провела Ватта мимо вешалок с яркими галстуками, ремнями, трусами-боксерами и глянцевыми портфелями в просторную зону, отмеченную вывеской «Вечерняя одежда». Стены и пол этого отдела были до отвращения белыми, повсюду стояли кожаные кресла и небольшие кушетки. Ватт огляделся по сторонам, но не увидел никакой одежды.
– Ослепляет, да? – заметил он.
Белый цвет был столь ярким, что Ватт решил поставить линзы в режим блокировки света.
Эйвери с иронией посмотрела на него:
– Так нужно для создания фона. Разве когда ты примерял предыдущий смокинг, было иначе?
– Эйвери, дорогая!
Из служебного помещения вышла бледная долговязая продавщица с темными кругами под глазами. Рукава ее угольно-черного свитера спускались ниже худощавых запястий. Ватту она показалась знакомой, но он не мог понять почему.
«Надя?»
– Кого же ты привела сегодня ко мне? Не Атласа?
– Ребекка, это Ватт, мой друг. Ему нужен новый смокинг.
Увидев Ватта, Ребекка поджала губы и прищурила глаза, словно узнала его. Выглядела она на несколько лет старше, чем Ватт и Эйвери, но ненамного. Не мог ли он…
«Одиннадцатое декабря прошлого года, бар „Якорь“, – проинформировала Надя. – Она сказала тебе, что ее зовут Бекс и что она первокурсница в Амхерсте. Следующим вечером вы снова встретились, но ты ее не заметил и заговорил с ее подругой».
Что ж, это объясняло, почему лицо продавщицы показалось ему знакомым.
– Давайте приступим, – отрывисто сказала Ребекка. – Ватт, не могли бы вы… ой… – Она замерла и поморщила нос, увидев, что Ватт расстегивает верхнюю пуговицу рубашки. – Здесь нет необходимости раздеваться. Мы же не в «Блуминнгдейле». – Девушка содрогнулась.
– Разве вы не хотите снять с меня мерки? – спросил Ватт, и Ребекка прыснула со смеху.
– «Нортон Харкроу» сделал четырехмерную проекцию твоего тела с помощью скана, когда мы зашли внутрь, – мягко проговорила Эйвери. – Все с точностью до миллиметра. Смокинг изготовят по твоему размеру. Ведь его девиз – «Долой поправки».
– Четырехмерную – это как? – спросил Ватт, пытаясь скрыть смущение.
– Тебя отслеживают каждый раз, как ты заходишь, обновляют данные, сообщают, как изменилась твоя фигура, – объяснила Эйвери. – Я знаю парней, которые наведываются сюда только для того, чтобы следить за своими успехами после тренировок.
Ребекка застучала по планшету, проецируя в центр зала голографический скан фигуры Ватта – большой синий силуэт.
– Какие детали предпочитаете добавить? Размер пуговиц, подкладка, лацканы… – язвительно спросила Ребекка и выжидающе посмотрела на Ватта.
«Надя? Ты где?»
– Давайте установим фон, – предложила Эйвери, пока Ватт молчал. – Это для приема в Университетском клубе, поэтому пускай
