Кстати, а на второй странице что?
Я потрясла листочками.
– Так постр-р-радавшие же! – Кажется, она даже удивилась. – От потопа! От той девицы. С бассейном!
Кажется, этот самый бассейн поразил соседей в самое сердце.
И, судя по длинному перечню, пострадавшими числились почти все жители подъезда.
– Ясно, – выдавила я. – Ладно, я посмотрю.
Ну вот что мне с ними делать?!
Внимательно изучив список якобы причиненного вреда, я не знала, смеяться или плакать. И когда они все это успели? Сейчас ведь только одиннадцать утра!
Но жадность не спит.
За ночь «потоп» разросся до почти всемирного. Ну или, по крайней мере, всеподъездного.
И они хотят, чтобы я выбила за
Я решительно оделась и, прихватив с собой листочки, отправилась этажом выше…
Наверное, бабка дежурила у дверного глазка. По крайней мере, дверь она распахнула раньше, чем я успела нажать на кнопку звонка.
– Ну, чего надо? – неприветливо поинтересовалась она.
Кажется, заступничество за Викалиса мне не простили.
– Уточнить кое-что по ущербу от затопления! – выпалила я на одном дыхании.
Бабка подумала… и расплылась в неискренней улыбке.
– Заходи, что ли! – предложила она, отступая от двери.
Я зашла и тут же об этом пожалела. По углам коридора громоздились горы какой-то ветоши, коробок и газет. Кисловатый запах застарелой грязи и немытого тела буквально шибал в нос, а темные липкие пятна на полу вызывали омерзение.
Сглотнув, я храбро сделала несколько шагов, чтобы узреть воочию облупившуюся краску на стенах. Если верить списку, она попорчена из-за воды. В действительности ярко-голубой слой масляной краски давным-давно посерел от пыли и копоти, вздулся пузырями…
– А когда вы в последний раз делали ремонт? – не выдержала я, постучав кулачком по стене, штукатурка на которой явно держалась на честном слове.
– А тебе-то какое дело? – насупилась бабка.
– Для иска, – объяснила я обтекаемо, и лицо бабки, похожее на сморщенное яблочко, зачем-то сорванное прямо с куском ветки – носом, – прояснилось.
– Так… давно! – Она задумалась. – Лет тридцать… Да, что точно! Да, мы тогда еще с Ликандровной судились за подвал.
Видимо, у бабки хобби судиться и ругаться с соседями.
Далее мне продемонстрировали плесневелые пятна на обоях (интересно, как это они успели заплесневеть за ночь?!), а также плитку на кухне, которая была скреплена между собой пластами паутины (в этом мире она заменяла изоленту).
При этом воды в комнатах не наблюдалось.
– А с кафелем-то что случилось? – сдавленно поинтересовалась я.
– Ну так отклеился! От сырости!
Я только кивнула судорожно. Хорошо хоть бабка не потребовала разуться! После этих полов чулки можно сразу выбрасывать.
– Значит, вы хотите компенсации материального ущерба и морального вреда?
– Ага. – Бабка веско кивнула. – А то что ж, они бассейны строят, а я чего? Пусть тогда и мне ремонт сделает!
– Ясно, – я поспешила сбежать, уверив бабку, что впечатлена увиденным до глубины души.
И не солгала…
На следующий этаж я поднималась, кипя от возмущения. Значит, если у кого-то есть деньги, то ободрать его как липку – святое дело, да?!
Девушка с верхнего этажа не открывала так долго, что я уже успела увериться, что ее нет дома. Наверно, лучше зайти позже…
Звук отпираемой двери заставил меня обернуться.
Вместо уже знакомой девушки на меня смотрел мужчина лет сорока в пижаме (почему-то мокрой спереди).
