Вот распласталась в прыжке Волка, пронеслась по воздуху живым снарядом, оказалась среди тяжело попадавших от сотрясшегося пола егерей; утробное рычание, клацанье челюстей и дикие крики.
Хватит, сестра, хватит! Сегодня мы не мстим, сегодня мы спасаем!..
Поворот. Снова удар плечом, и снова не выдерживает тяжёлая дубовая дверь.
Вниз!..
Тянутся по серым стенам змеи-трубы, шипит в них пар, но сегодня защитникам не поможет их движимое паром железо. Спасибо тебе, Анея Вольховна, никогда ещё не было у Всеслава такой силы – и, наверное, никогда уже и не будет.
Конечно, за ними погонятся – самые смелые, кого не парализует ужасом. Такие всегда находятся, в любом войске, те, кто дерётся до конца, несмотря ни на что. А имперцы трусами, увы, не были. Они боялись, да, но и ненавидели. Они умели – иначе бы не завоевали полмира.
Ступени, поворот, ещё одна дверь. Навстречу летят пули, кто-то похрабрее стреляет с колена – мажет раз, другой, на третий раз что-то слегка дёрнуло плечо Медведя. Он только мотнул головой, потом, всё потом, – и сейчас уже он оказался первым среди врагов, оставив позади Таньшу.
Удар лапой – человек летит в одну сторону, винтовка в другую, – и дальше, дальше, не думая, не давая кровавой мути мщения заполнить мысли.
…На последней преграде ему досталась ещё одна пуля. Эта вошла уже глубже в мякоть, так, что у Медведя вырвался рык боли.
Меткого стрелка прикончила Волка, а Всеслав – он прошёл сквозь последние двери, даже их не заметив.
Потому что за ними была она, Молли.
Часть третья
Бездна
Глава 1
Что-то пошло не так, Молли это знала. Вскинуты винтовки снайперов, их с лордом Спенсером держат на прицеле – но остальные пэры как-то вдруг… заволновались? Смутились? Растерялись? Все вместе?
Приказа стрелять так и не последовало.
Распахнулись двери, рысью подбежал к хозяину Найт-холла егерь, что-то зашептал на ухо, быстро и лихорадочно.
Лорд Перегрин Кавендиш нахмурился. Так же шёпотом отдал какие-то приказания. Егерь поспешно кивнул, рысью же бросился наутёк, но тут за дверьми загрохотало.
Выстрелы, выстрелы, выстрелы. И крики, от которых и впрямь кровь стынет в жилах. Совсем рядом, в помещении, куда только что нырнул егерь-связной.
Очень-очень много всего вдруг случилось разом.
Настолько много, что словами об этом рассказывать получится слишком долго.
Ещё поворачивались к дверям лорды и пэры, ещё хватались за шляпки разряженные дамы – а тяжёлые створки разлетелись вдребезги, и, словно вода сквозь размыв в дамбе, прямо в зал хлынула до боли знакомая обжигающая сила.
Госпожа Старшая!..
Ошибиться было невозможно.
А следом за волной силы в зал влетел, словно артиллерийский снаряд, не кто иной, как Медведь собственной персоной.
У Молли раскрылся рот.
