Кажется, Медведь сделался ещё больше, выше в холке, шире в плечах. Мех стал гуще, длиннее – но сейчас перепачкан кровью, и Молли вдруг обмерла от мысли, что случилось бы, ударь пуля на несколько дюймов правее.
Они ведь уже приходили ей на помощь, вот точно так же – в коридорах Особого Департамента в Норд-Йорке. Времени прошло всего ничего – а кажется, будто целая вечность.
Раз за разом они спасают её. Раз за разом. Когда придёт её черёд возвращать долг?
Резко выкрикнул что-то лорд Перегрин. С грохотом опрокидывая столы и стулья, вскакивали остальные пэры, в руках у каждого – бело-лунный тонкий клинок, способный поглощать и рассеивать магию.
Взвилась в прыжке Таньша, на долю мгновения опередив грянувший залп. Медведь мчал прямо на Молли, нагнув голову; врезался окровавленным плечом в торчащие стальные штанги, опрокинул камеру; маркиз Дорсет успел выстрелить, почти в упор, он не мог промахнуться, – но Всеслав даже не дрогнул.
А Молли почудился болезненный стон госпожи Старшей, словно она приняла на себя эту пулю.
От броска Волки лорд Перегрин уклонился, взмахнул разом обоими клинками, но теперь уже извернулась Таньша. Острия с шипением рассекли воздух рядом с её головой, но и только.
Окровавленный бок Медведя был уже совсем рядом, он собою закрыл Молли от стрелков; Таньша сбила с ног Дорсета, лязгнула зубами на попытавшихся преградить ей путь герцогов; вихрем налетела на Молли, и в следующий миг та оказалась уже на спине вермедведя.
Уже бежали со всех сторон пэры, и, наверное, это спасало – снайперы на задних рядах боялись задеть своих.
Со всех сторон Молли, Волку и Медведя окружала щетина обнажённых клинков.
Локоть-ладонь-пальцы, твой черёд, Дева Чёрной Воды!
– Назад! Все назад! – орал тем временем Кавендиш, сообразив, что героический порыв пэров закрывает обзор стрелкам на хорах.
Лети, Жар-Птица!
Всё слилось сейчас воедино. Огненные крылья затрепетали, раскрываясь, растягиваясь, перекрывая весь зал.
Дружно взлетели белые клинки.
Сила полилась свободно, легко, и впрямь – словно вода пробила наконец запруду. Жар-Птица росла с каждым мгновением, сейчас она их всех и…
– Сюда! – Ярина возникла рядом, метнулась к знакомой дверце, откуда вывозили по рельсам громадную камеру.
Жар-Птица, раскинув крылья на всю ширину зала, прикрывала их, но сквозь огонь уже мелькали острия белых клинков – пэры не дрогнули.
Всеслав ринулся к узкому проёму, Сэмми – следом.
Ярина, Волка, Медведь с Молли…
И лорд Спенсер.
Молли не удивилась. Потому что в тот миг всё было неважно, кроме окровавленного меха Медведя, к которому она прижималась самым что ни на есть откровенным образом.
И ещё оставшаяся где-то наверху бедняжка Кейти.
Куда они бегут? Коридор ведь закончится тупиком, упрётся в какие-то бесчисленные кладовые. Или наша хитроумная превращальщица нашла и тут отнорок?..
И Кейти. Нет, нельзя её бросить!.. Просто нельзя.
Мысли у Молли метались очумевшими зайцами. Волка и Всеслав, Ярина, Сэмми – словно сама судьба собирала их вместе.
Но куда же дальше?.. Вот она, стена, кончаются рельсы, ага, вот здесь, похоже, хранятся сами камеры; Ярина запрыгала перед стеной, за что-то дёрнула, на чём-то повисла, что-то повернула – зашипел пар, чавкнули густо смазанные зубчатые колёса, и в стене открылся узкий проход.
– Скорее! – крикнул вдруг Спенсер. Повернулся – лицо белее снега. – Скорее, спасайте её!
Молли не успела возмутиться – с чего это ради её нужно спасать, она сама ещё всех тут спасёт не один раз! – но Медведь уже ринулся в узкий проход следом за Яриной. Волка толкнула мордой Сэмми, выводя того из ступора, чуть сильнее, чем требовалось, мальчишка едва не полетел.
Змеиными тропами, мышиными норами – опять уходим, опять бежим, мелькнуло у Молли. До каких же пор?!
Подземный коридор был низок и тёмен. Впереди мелькал огонёк – то ли Ярина явила предусмотрительность, запасшись фонарём, то ли в ход пошла магия.
