Запомни хорошенько, те заросли и древа, что у рва растут нельзя рубить. Всякий, кто вздумает такое, пусть получил удар плетьми.
– Да, ронг, – кивнул Бурз.
– Иди сейчас же. Ты, Вольшид, возьми свою энторию и скройся в чаще, да сделай все, как я сказал Бурзу, но древо ты укладывай по левую руку. Там, где Зубастая река вливается в ров. Иди. Эк, все камни, что осталися у нас, и те, что привезут к нам завтра – все их свези туда, где будет Вольшид укладывать порубленый лес. Туда же во тьме потяни и камнеметы.
Кин вышел из палатки и прошел в роскошный шатер Сура. Остаток ночи он потратил на препирательства с рагбар-онами, которые не хотели признавать его за дига войска, но после вмешательства Фод-андина оридонцы дали свое согласие.
Рассвет окрасил небосклон в красное, и оно, красное свечение, приняло в себя Кина, вышедшего из шатра. Он криво улыбался. В два дня свершилось то, о чем мечтал он с самого начала. В два дня! Какая же насмешка судьбы! Как быстро! Неестественно и почти волшебно! «Диг», мог теперь он добавить к своему имени. Рагбар-диг!!!
***
Весь следующий день и ночь работали метательные машины. Прислуга сменяла друг друга и валилась с ног от усталости. Жилы натяжных механизмов растягивались и рвались, но обстрел не прекращался.
Это был странный обстрел. Тяжелые камни летели не в крепость и даже не в башенки на вале. Камни месили воду во рву. Вода бурлила под их ударами, с рыком принимая в себя тяжелых гостей.
К середине следующего дня несколько отрядов, составленных из пленных красноземцев, прикрываясь ростовыми щитами, двинулись ко рву, но не перешли через него. Они занялись тем, что принялись вбивать в мягкую землю невысокие столбы, на которых после укладывались широкие щиты, сделанные из веток обтянутых материей, облепленной глиной.
К концу второго дня внутри этого сооружения, надежно защищавшего от стрел, ко рву потекла бесконечная река пленных. Они перетаскивали на спинах разнообразных мусор, хлам – все, что было ненужным ни природе, ни оридонцам.
Громадные кучи, собранные для переноски ко рву быстро таяли, и к середине ночи все было окончено. Несколько раз на возникшей переправе возникали небольшие сражения, но защитники ничего не могли поделать. Они пытались погружаться под воду и опутывать камни, чтобы потом вытянуть их на свою сторону, но из этого мало что получалось. Десятки трупов красноземцев, убитых стрелами метких дремских и оридонских лучников, плавали во рву.
Утром третьего дня неожиданно для красноземцев метательные машины оказались с другой стороны рва и начали закидывать трупами деревьев еще один участок. За ночь уровень воды во рву, оказавшемся отделенным от Зубастой реки, значительно упал, а потому деревья, падая, впивались своими стволами в мягкое илистое дно.
Лучники красноземцев пытались достать камнеметы стрелами, но их сил не хватало. Сокрытые за деревьями машины работали безостановочно.
Как только вторая переправа была доделана, обстрел был перенесен на башенки, от которых уже через несколько минут ничего не осталось. В том месте, где образовалась вторая переправа, вал от времени просел, и Кин не зря навел переправу именно здесь.
К ночи четвертого дня камнеметы были перенесены к каменной переправе. Под их прикрытием небольшой отряд пасмасской пехоты бросился на штурм вала, который в этом месте возвышался особенно высоко.
Взбежав вверх, пасмасы встретили отчаянное сопротивление защитников. На той стороне рва затрубили рожки. Издали долетел скрипящий звук открывшихся крепостных ворот – вышло подкрепление.
Кин понял, что вторая переправа держит на себе значительную часть сил противника, ибо берег там намного ниже, а значит и угроза успешного нападения выше.
Пасмасская пехота была отброшена вниз и побежала. За ней устремились толпы защитников Гун-утора. Тогда к пасмасской пехоте поспешила холкунская пехота. У подножия вала произошла грандиозная свалка.
Все больше и больше защитников бросались вниз, к подошве вала. Десятки горящих стрел летели в холкунов и пасмасов, валя их наземь.
Однако все это на миг замерло, едва над головами бьющихся что-то загудело. Обрубки деревьев, нарочито круглые, выпущенные из метательных машин по вершине вала, впивались в землю и катились под гору. Подобно чудовищам они наваливались на тыл защитников, подминая под себя и калеча.
Внезапно небо прочертили несколько дюжин кроваво-красных дуг. Горящие снаряды уходили за вал, отрезая защитников у
