сами.
Охотник внимательно осматривался и вглядывался в необычное устройство лагеря. Его взорам открылся целый город из донадов, прикрепленных к развилкам деревьев.
– Мы живем, как людомары, и зовемся также, – сказала Лоова. – Привет, – то и дело она отходила от отца и обнималась, то с воинами, то с женщинами, и всем говорила, что Сын Прыгуна ее отец.
Они подошли к группе воинов, среди которых выделялись старик и юноша, с недоверием смотревшие на охотника.
– Зачем ты привела его сюда? – спросил юноша.
– Я так захотела, Сгул, – огрызнулась Лоова, но тут же сменила злобу на милейшую улыбку и представила людомара старику: – Мой отец. Людомар. Сын Прыгуна.
Наступила тишина такой силы, что было слышно, как соки, источаемые одним из деревьев, бежали по его коре.
– Не бойтесь меня, кем бы вы ни были. Я не причиню вам зла, – нарушил тишь людомар.
– На тебя наставлена дюжина стрел, – хмыкнул юноша. – Нам нечего боятся.
– Это не убережет вас от гнева людомара, – встряла Лоова. – Людомары двигаются так, что стрелы…
– Замолчи, дочь, – строго сказал охотник, и Лоова умолкла на полуслове. – Я покину вас с рассветом. Мне здесь нечего делать.
– Да, ты должен уйти, – сказал старик. – У нас уже есть людомар. Пророчество сбывается. Ты не нужен нам. Мы дадим тебе все, что сможет, чтобы…
– Ты говоришь, что у вас есть людомар?! – Сын Прыгуна резко приблизился к старику. Юноша и старик невольно отпрянули. – Что ты сказал?
– Он говорит, что…
– Замолчи, Сгул, – снова встряла Лоова. – Папа, у нас есть людомар. Я забыла тебе сказать. Мы думали, что это ты… а это не ты…
***
Сын Прыгуна сидел, скрестив ноги, и внимательно смотрел в лицо существа, лежавшего в полутьме донада. Да, это был людомар – сомнений быть не могло, но…
Охотник заметил то, чего не мог отметить никто, кроме людомаров. Лежавший странно пах, и запах этот был вовсе не от того, что он лежал. От него пахло чем-то сладким и таким манящим, словно бы это был аромат пыльцы для пчелы.
– Давно ли нашли его? – спросил людомар.
– Уже два снега сошло.
– Где пал он?
– У Конь-древа. Далеко отсюда оно, почти у Холмогорья. Поначалу, не к нам… – Сгул вдруг осекся. – Когда сюда его принесли, то… лежит теперь… – Он снова о чем-то задумался.
– Отведете ли меня туда, где отыскали его? – Сын Прыгуна слегка наклонился и стал вглядываться во что-то в облике лежащего.
– Я отведу тебя, папа, – сказала Лоова. – Это я его нашла. Я знала о пророчестве… и нашла ему спутницу, но он не очнулся, и я разуверилась…
Людомар поднялся на ноги.
– Буду спать, а когда проснусь, будь готова, дочь, идти со мной.
– Я дам вам отряд.
– Нет, мы пойдем одни. Вам опасно с нами.
– Опасно, – хмыкнула Лоова. – За нами погоня.
– За нами гоняются уже много зим, да толку нет от этого. – Сгул сжал губы и прищурился на девушку. Хотя его взгляд был строг, но глаза охотника уловили теплоту, с которой Сгул смотрел на его дочь.
Сын Прыгуна вышел вон. Он взбежал по ветвям в верхнюю часть кроны дерева и улегся там, приготовившись ко сну. Но не тут-то было.
– Где он? Где папа? – кричал внизу девичий голос. – Папа! Уром, ты видел папу…
– Чего?
