– Человек, – вспомнил Кобылин, и его сердце вдруг ухнуло в район желудка. – Должен быть еще человек…
– У ворот был, в будке, – бросила ведьма, расшнуровывая правый сапог. – Дернул оттуда сразу, как только увидел нашу бригаду.
– А, – протянул Алексей. – Ладно. Надеюсь, хватило ума сбежать подальше.
Он еще раз огляделся. Внутри было пусто. Как-то не чувствовал он никакого удовлетворения от собственной победы. Все как обычно – просто, глупо и кроваво. Где фанфары, где аплодисменты? Предотвращение апокалипсиса должно выглядеть как-то по-другому. С музыкой там, с песнями, танцами, благодарностями, поцелуем принцессы…
Алексей с надеждой взглянул на Линду и наткнулся на острый и суровый взгляд.
– У тебя все на морде написано, – сказала она. – Даже не надейся. Все, мы в расчете. Сейчас отдохну пять минут и… это что за черт!
Кобылину хватило доли секунды, чтобы упасть на одно колено и развернуться. Он успел вскинуть «макаров» и поймать на мушку… Тощую фигурку крысеныша, стоявшего на задних лапах у широких дверей в стене холла. Именно оттуда появились тролли с монтировками. Сейчас дверь была приоткрыта, и крысеныш был почти не заметен на фоне темного провала. Но он хотел быть замеченным – вытянувшись в струнку, махал коротенькими лапками, привлекая внимание охотника.
– Спокойно, – бросил Кобылин, услышав лязг клинка за спиной. – Это наши.
– Наши? – потрясенно произнесла Линда. – Наши?!
Кобылин быстро поднялся и, не пряча пистолета, скользнул по холлу к приоткрытым дверям. Лишь немного задержался у трупа охранника – присев на корточки, быстро подобрал с пола пистолет-пулемет и, похлопав по карманам покойника, нашел снаряженный магазин к нему. Сунув «макаров» в карман, охотник выпрямился, быстро поменял рожок и, держа оружие наготове, подошел к крысенышу. Тот не выглядел напуганным – скорее взволнованным. Когда Кобылин приблизился, он шмыгнул в приоткрытую дверь, словно приглашая следовать за собой, и охотнику ничего не оставалось, как распахнуть створку двери.
Держа перед собой автомат, Кобылин осторожно переступил через порог и повел стволом – просто для порядка. Большой зал, скрывавшийся за дверями, был пуст. Даже не зал, скорее пристройка, с отдельными воротами для машин, открытыми настежь воротами – она напоминала автомойку или… Гараж. Это был чертов гараж. В темном углу припаркована черная «Ауди», в соседнем углу высятся два мотоцикла, едва прикрытые куском брезента. А между ними было достаточно свободного места – как раз для двух крупных машин. Типа джипов. Больших черных джипов, оставляющих после себя грязные следы шин на бетонном полу.
Ругнувшись, Кобылин опустил оружие и бросился к машине. Опустившись на одно колено, он принялся всматриваться в следы шин, ведущие к закрытым воротам, пытаясь определить, насколько они свежие. Крысеныш суетился рядом, всем своим видом показывая, что он очень хочет что-то сказать, но не может.
Услышав за спиной шорох, Кобылин резко обернулся. В дверях стало тесно – Линда, опиравшаяся на меч в ножнах, стояла плечом к плечу с обнаженной рыжеволосой девчонкой, с дыркой в плече, ничуть не стеснявшейся своей наготы. У ее ног лежал огромный черный пес, который, похоже, весь путь проделал ползком. Мрачно зыркнув на всю гоп-компанию, Кобылин встал на колени и пополз по полу, пытаясь ощутить запах, идущий от комков грязи.
– Ничего не застудишь, дева? – краем уха услышал он сердитый шепот ведьмы. – Оборотилась бы, бесстыжая, у тебя ж вон мужик собственный в ногах ползает.
– Ну, нет, – едва слышно донеслось в ответ. – Только не сейчас. Ты его глаза видела? Не хочу, чтобы он сейчас видел во мне оборотня. Пусть лучше голую бабу видит.
Зарычав, Кобылин вскочил на ноги и резко обернулся.
– Оборотись, – громко скомандовал он. – Ну! Вера, мне нужно знать, что здесь было! Не знаю, понюхай, что ли… Вадим, может, ты?
– Не надо мне обращаться, – буркнула Вера, прячась за спину ведьмы. – Я отсюда чую. Две машины, бензин ультимейт девяносто пятый. Уехали полчаса назад. Тролли. Ну, тут куча троллей была, так что…
Алексей пошатнулся. Швырнув оружие на черный капот «Ауди», он трясущимися руками залез в карман штанов и вытащил оттуда измятый клочок бумаги. Развернул его, подставил под тусклый свет пыльной потолочной лампы. Грубый рисунок синей ручкой, набросок. Сплошные штрихи, почти ничего нельзя разобрать. В центре – фигура человека. Приземистая, почти без шеи, голова словно приставлена к широким плечам. Рук не видно, зато ноги… Ноги, какие-то неправильные, корявые, стоят на белых шарах. Дарья не знала, что это такое, набросала схематично, но Кобылин – знал. Это черепа, человеческие черепа из его видений. А грубая штриховка – паутина, затянувшая весь город. Так будет. Это неизбежно. Это предсказание. И он не смог это предотвратить.
– Кобылин, – тихо позвала Линда, очутившаяся вдруг рядом с ним. – Ты что?
Алексей поднял взгляд, и ведьма отшатнулась, едва успев упереться тростью в пол.
– Опоздал, – коротко сказал охотник. – Я – опоздал. Все напрасно. Группа выехала на задание. Они будут в Министерстве и выпустят эту тварь.
– Ну и ладно, – тихо отозвалась Линда и подалась вперед. – Чему быть, того не миновать. Это же предсказание, да? Судьба. Леша, пойдем со мной. Сядем в машину, поедем в аэропорт. У меня есть там знакомые. Чартер до Черногории. У меня там маленький домик в горах, недалеко от Черного Озера. Глухие места, рядом – никого. Только горы и лес. Леша…
Кобылин смотрел сквозь Линду. Он краем уха слышал ее голос – тихий, успокаивающий, баюкающий. Так разговаривают с тяжелобольным. Она хочет как лучше. Это действительно был хороший выход – Черные Горы, Черное Озеро, глухие леса. Одна часть Кобылина всей душой устремилась в эти дикие места, уцепившись за возможность отдохнуть от этого ужаса. Забиться в щель, обрасти бородой и забыть, хотя бы на время, о перестрелках, смертях, охоте и спасении мира. Но другая его часть… Она что-то упустила из вида. И теперь пыталась достучаться до охотника, что-то ему сказать…
Окружающая реальность подернулась зыбкой дымкой, какая бывает в горячий летний день. Странное чувство толкнулось изнутри в грудь охотника. Он явственно увидел, как Алексей Кобылин собирает вещи, обнимает Линду, рассаживает друзей по машинам, садится за руль и едет в аэропорт. И в то же самое время Охотник Кобылин проверяет оружие, смотрит на часы и улыбается, словно догадавшись, наконец, о том, что именно ему пытается сказать подсознание. Он словно раздвоился, стал двумя людьми
