Эта каморка и должна была стать для Кобылина последней, но самой важной остановкой перед визитом в загородный леденцовый дом одной ведьмы, попавшей в беду.
Проезжая по знакомой дороге сквозь коттеджный поселок, Кобылин мысленно скрестил пальцы. Ему и раньше доводилось безрассудно лезть на рожон, но сегодня он собрался переплюнуть самого себя. Да, план у него был, но такой дырявый, что лучше, наверно, было просто прыгнуть в самое пекло с закрытыми глазами, надеясь на авось. Последние полчаса он твердил себе, что делает это из-за троллей, что это просто очередная охота. Они и в самом деле не давали покоя Алексею – он нутром чуял, что проклятые твари не случайно оказались на его дороге. И все же, как он ни убеждал себя, что это просто работа, которую нужно выполнить с холодной головой и с минимумом эмоций, перед ним то и дело вставал образ темноволосой женщины в темно-синем платье, пожиравшей огненным взглядом своего собеседника. Охотник и ведьма. Лед и пламя. Свет и тьма. Вот только черт разберет, кто из них свет, а кто тьма.
Въехав на крохотную площадь в конце дороги, Кобылин медленно втянул носом воздух и постарался выкинуть из головы посторонние мысли. Он заранее улыбнулся и постарался стать вежливым помощником директора, радостным идиотом, явившимся на зов по первому окрику шефа.
Напротив высоких железных ворот, ведущих к коттеджу ведьмы, стоял черный джип. Японец, с гладкими обводами, не столько угрожающий, сколько кричащий о своей стоимости. Машина почти уткнулась в ворота – так, что никто не мог ни въехать на территорию, ни выехать с нее. Кобылин медленно подвел свой «Жигуленок» поближе, припарковался параллельно черному монстру, заглушил двигатель. И, растянув губы в радостной улыбке, распахнул дверцу.
Выбираясь из машины, он продолжал улыбаться, надеясь, что сойдет за идиота. Он видел, что за рулем джипа кто-то сидит, и начал играть свою роль даже раньше, чем планировал. Вот и первая дыра в плане – нужно было, конечно, приехать на красивой машинке, а не на этой развалине. Помощники директоров не ездят на таком металлоломе. И сейчас надо попытаться казаться совершенно безопасным, безвредным чудиком, чтобы не вызвать и тени подозрения.
Захлопнув дверцу водителя, Кобылин согнулся и вытащил с заднего сиденья свой багаж. Кожаный портфель на ремне – на плечо. Красивая и дорогая вещь, вот только не до конца закрыт – сбоку торчит кончик черной прямой ручки от зонтика. Не беда. Бежевый плащ свернуть и на сгиб локтя – так, чтобы чуть прикрыть торчащий из сумки зонт. Пригодился, зараза. Не его ли имел в виду Борода, когда велел избегать странных людей в бежевых плащах? Нет, это явно была цитата из какого-то фильма о путешественниках во времени.
Поправив свернутый плащ, Кобылин вытащил из машины главное сокровище – большой серебристый чемодан, сделанный, по виду, из алюминия. Прочный и чертовски тяжелый, он явно предназначался для перевозки ценностей, на что намекала и цепочка с наручником, прицепленная к ручке. Кобылин не стал надевать ее на запястье – это было бы чертовски глупо. Он просто поудобнее ухватил чемодан и захлопнул дверь машины ногой.
Подняв голову, он заметил, что пассажир джипа опустил стекло и строго смотрит на визитера. Огромная лысая голова, нависшие брови, землистый, с оттенком зеленого, как после недельного запоя, цвет лица, характерные наросты на лбу, похожие на жировые шишки. Никаких сомнений – тролль. Значит, двое.
Кобылин улыбнулся, растянув рот до ушей, надеясь, что выглядит достаточно безобидно. Обтягивающий серый костюм должен был сыграть свою роль – под ним не спрячешь ничего крупнее авторучки. Плюс огромные очки в черной оправе, вроде тех, что любил носить Бадди Холли. Обе руки заняты – левая, с плащом, придерживает портфель, в правой огромный чемодан. Короткая официальная стрижка, на чисто выбритом лице радостная улыбка. Ну же… Ну…
Тролль медленно окинул тяжелым взглядом жизнерадостного идиота и нехотя, с ленцой, мотнул головой в сторону ворот. Кобылин, все еще улыбаясь, приветливо кивнул и, пройдя между машин, двинулся к приоткрытой калитке.
Железные ворота, украшенные ковкой, на вид казались невредимыми. А вот калитка была чуть согнута в районе замка, словно ее отжимали фомкой. Это Кобылину не понравилось. Носком черного лакового ботинка – теперь запыленного, как после прогулки по пустыне – он распахнул калитку, переступил высокий порог и оказался в знакомом дворе.
От ворот в глубину дачи вела асфальтированная дорожка, петляющая между заботливо сохраненных деревьев. Березки-елочки, кустики-грибочки. Кобылин, шагавший вперед по дорожке, быстро огляделся. Никаких признаков охраны. Чего и следовало ожидать. Но вот за тем кустом…
Кобылин задышал тяжелее. За дальним кустом трава была примята, так, словно там тащили чье-то тело. Он видел и темные пятна на листьях и не сомневался, что это кровь. Значит, это захват. Взломали ворота, напали на охрану. И нет ни одного шанса, что тролли оставили свидетелей. Нет. Они так не работают. Они не оставляют живых.
В голове Алексея вдруг что-то щелкнуло, и внезапно он понял, что все просто. У него идеальный план, и это просто охота на очередное чудовище, убившее человека. Все просто и понятно.
Внутри стало так легко, как будто с плеч упал мешок с цементом.
Совершенно искренне улыбнувшись, Кобылин двинулся вперед, легко пританцовывая, словно под неслышимую другим музыку. Пружинистый шаг, на лице улыбка – он просто веселый секретарь, несущий боссу драгоценный портфель. Элементарно.
На широком крыльце его ждал еще один громила – здоровенный тролль в джинсах и камуфляжной куртке. Под ней скрывалась бежевая футболка, расчерченная синими полосами подтяжек. Он выглядел моложе своих братьев, на голове у него красовался короткий ежик, но взгляд черных, глубоко посаженных глаз у него был точно такой, как у остальных. Взгляд убийцы.
Кобылин легко взбежал по ступенькам, счастливо улыбаясь новому привратнику. Тот и слова не успел сказать, как охотник протиснулся мимо него и зашагал к лестнице, ведущей на второй этаж.
– Эй! – донеслось ему вслед.
Кобылин резко обернулся, вскинув брови домиком, и поднял руку с тяжеленным кейсом.
– Я к Линде, – радостно объявил он. – Меня ждут.
