вторжения из Неизведанных регионов. Когда там Император хиссов собирался вторгнуться по канону?
Ах да, я же только что установил, что канона не существует. И, вернувшись на Землю, даже не смогу вспомнить истину, которая была истиной прежде.
До чего ж я крут: канон отменил. Удобно. Вот бы так с Каламитом. Зажмурился – и проблемы забылись.
Да и от Кадила избавиться не помешало бы.
Я сфокусировал взгляд на бывшем криминальном авторитете. Авторитет почуял неладное и втянул голову в плечи.
– Кадил, Кадил, Кадил, – промолвил я медленно и глухо, – от тебя ведь одни проблемы.
– К-какие проблемы? – неуверенно спросил Гнидд.
По инерции спросил: не успел выйти из полурежима полуатаки. Был бы поумнее, заткнулся бы и не мешал мне впадать в солипсическую депрессию.
– Не проблемы, – согласился я, – геморрой. Я желаю тебя забыть, Кадил.
Прозвучало довольно нелепо, но общий смысл бандит уловил и растерянно замолчал. Наверное, испугался, что я всё-таки принял решение его грохнуть. Насколько проще всё это было в игре: Кадил погибал при бомбардировке Сартума, мои ручки оставались чистыми…
С другой стороны, что, если воспоминания о сюжете игры, которые я так умело выдаю за предвидения Силы, не являются чем-то незыблемым? Меняются вместе с будущим, которое здесь создаю я сам? Не окажется ли в итоге так, что мне будет достаточно вспомнить некий финт сюжета, чтобы финт стал фактом? Усилием воли выкатить на сцену рояль… До чего же заманчивая мысль!
Мне вдруг стало весело. Сам не знаю отчего. Это была спокойная, неяркая весёлость, хорошо сочетающаяся с выражением «мозги набекрень». Или, допустим, «крыша поехала». Или даже «совсем ты, Макс, долбанулся со своим „Глубоким космосом”, иди спать уже».
Я посмотрел на Кадила, удивляясь тому, как искренняя открытая улыбка пугает плохих людей гораздо сильнее угроз.
– Хорошо, Кадил, – сказал я тем же отстранённым тоном, – в ближайшее время найду тебе достойное применение. Мы идём на Оодан.
Не знаю, что там вообразил себе порядком струхнувший бандит. Может, опасался быть проданным в рабство к каиллам или нечто в подобном роде, не важно. Я запер люк в трюм и, посмеиваясь, направился в пилотскую кабину.
Несмотря ни на что, я хотел победить. Хотел остановить Каламита, завоевать Астилу… Хотел вернуться на Землю. Пришло время пустить в ход ещё несколько из моих хитрых планов. Зря, что ли, я их продумывал?
Забегая вперёд, скажу, что всеобщее предчувствие близкой развязки оказалось верным: наша история выходила на финишную траекторию. Но в тот период, в тот вечер и долгое время после него мне не давала покоя совсем другая мысль: что, если я и сам – всего лишь обыкновенный персонаж, в силу непонятного и неприятного программного сбоя возомнивший себя попаданцем из другого мира? И возвращаться мне некуда?
Глава 8. Оодан
50
Из гипера выползали с максимальной осторожностью, вдали от стандартных точек выхода: боялись напороться на флот хиссов. Но в системе всё было тихо, никаких признаков блокады, роботов-разведчиков или кораблей преследования, никаких возмущений в Силе. Тар Каламит непременно прилетит сюда, но позже, когда я сам сочту это нужным.
Если, конечно, всё пройдёт как задумано.
– И всё-таки, – в очередной раз завёл свою шарманку Гарр, – почему именно Оод-Бурк?
После «вечера откровений» Гарр превратился в настоящего зануду. Он и раньше-то не блистал в общении, а теперь и подавно. Каждую свободную минуту таскался за мной следом, контролировал. Пытался оспорить каждый приказ… Впрочем, приказывать я не любил, предпочитал действовать уговорами. Так он и обычные, бытовые предложения пытался оспорить. Примерно вот так:
– Ну-с, молодые люди. Что у нас на десерт? Я старый пердун, хе-хе, я люблю сладкое.
– Народ, а давайте мореллианского мороженого навернём? Давно не ели.
– Постой, Мак. Почему ты вдруг решил, что в нашей ситуации лучшим выбором окажется именно мороженое? И именно мореллианское? А?..
Я сдерживался только колоссальным усилием воли. Такие разговоры могли продолжаться до бесконечности. Вернее, до тех пор, пока не вскипал кто-либо из остальных членов команды. Гарр затыкался, усаживался где-нибудь в уголке и чавкал своей порцией, старательно подозревая меня в измене, переходе на Тёмную Сторону и во всех остальных грехах, сколько б их ни было в лоре далёкой галактики.
Утомляло меня его нытьё – жуть! Не скажу, будто с другими ребятами всё шло совсем уж гладко, нет: определённое напряжение чувствовалось. Всё-таки бывший лорд хиссов, какая честь для нашего скромного собрания!.. Но я вёл себя вполне обычно, потому что, если честно, не умел вести себя по-другому, и народ быстро почувствовал, что ровным счётом ничего во мне не изменилось.
Ну, хоть пилотировал Гарр по-прежнему великолепно. Вот и теперь посадка прошла без сучка и задоринки. Мы даже отхватили последнюю свободную площадку в столице, ту самую, что запомнилась мне по игре, увели из-под носа у какого-то другого челночка. Конкуренты, вежливо матерясь, ушли на посадку в Клюз-Бурк, а мы направились было на выход, как я вдруг спохватился. И заставил Наси связаться с диспетчерской службой космопорта.
– Главное, не открывай грузовой отсек, – строго-настрого предупредил я Гарра. Тот покосился на меня с очередным подозрением, но я, перелистывая страницы портового чартера, уже взялся за микрофон. – Диспетчер? Дайте мне Жору. Да, Ижор Оль, руководитель службы погрузки. Нет, мне всё равно, я не открою отсеки, пока не поговорю с ним.
