Эдит вскинула руку, не желая слушать дальше.
– «Нет крови – нет фола», – напомнила она спортивное правило, сверкнув зубами, и присела на край койки Тейлор, лицом ко мне. Она по-прежнему усмехалась.
– Ну, каков вердикт? – спросила она у меня.
– Со мной все хорошо, а меня не отпускают, – пожаловался я. – А тебя почему не привязали к носилкам, как нас?
– Меня здесь знают, – ответила она. – Не бойся, я пришла освободить тебя.
А потом из-за угла вышла доктор, и у меня отвисла челюсть: молодая, светловолосая, красивее любой кинозвезды, какую я только видел! Как будто кто-то нарезал Одри Хепберн, Грейс Келли и Мэрилин Монро ломтиками, выбрал лучшие и склеил их вместе, чтобы получилась богиня. Однако лицо у нее было бледным и усталым, с темными кругами под глазами. Судя по описанию Чарли, это мать Эдит.
– Итак, мистер Свон, – мягко произнесла доктор Каллен, – как вы себя чувствуете?
– Замечательно, – ответил я. «Сколько можно задавать один и тот же вопрос?»
Она прошла к световому щиту у меня за головой и включила его.
– Снимки хорошие, – объявила она. – Голова не болит? Эдит сказала, что вы сильно ударились головой.
– С головой все замечательно, – повторил я со вздохом, метнув быстрый вопросительный взгляд на Эдит. Она отвернулась.
Доктор осторожно прощупала мой череп холодными пальцами. И заметила, как я поморщился.
– Болит?
– Почти нет.
Бывало и хуже.
Услышав приглушенный смешок, я поднял глаза и увидел снисходительную улыбку Эдит.
– Ну что же, можете ехать домой – ваш отец ждет в приемном покое. Но если закружится голова или появятся проблемы со зрением, сразу же приезжайте.
– А в школу мне можно? – спросил я, представив Чарли в роли моей сиделки.
– Сегодня лучше побудьте дома.
Я кивнул в строну Эдит.
– А ей, значит, можно?
– Кто-то же должен передать остальным, что мы живы, – с беспечным видом высказалась Эдит.
– Между прочим, – уточнила доктор Каллен, – почти вся школа здесь, в приемном покое.
– О-о… – застонал я.
Доктор Каллен подняла брови.
– Хотите остаться здесь?
– Нет-нет! – поспешил отказаться я, сбросил ноги с кровати и порывисто вскочил. Слишком порывисто, так что даже пошатнулся, и доктору Каллен пришлось подхватить меня. Не ожидал, что у нее хватит сил.
– Все замечательно, – снова заверил я, не вдаваясь в объяснения, что проблемы с равновесием носят хронический характер и никак не связаны с ушибом головы.
– Выпейте тайленол от боли, – предложила она, помогая мне устоять на ногах.
– Боли почти нет, – возразил я.
– Похоже, вы на редкость удачливы, – улыбнулась доктор Каллен, размашисто расписываясь в моей карте.
– Это Эдит удачливая; мне повезло, что она случайно оказалась рядом со мной, – заметил я, многозначительно глядя на ту, о ком шла речь.
– Пожалуй, – согласилась доктор Каллен и занялась оформлением бумаг. Потом она встала и подошла к кровати Тейлор. Я уже не сомневался, что доктор в курсе случившегося.
– А вам, к сожалению, придется у нас задержаться, – сказала она Тейлор, осматривая ее раны.
Как только доктор отвернулась, я шагнул к Эдит.
– Можно тебя на минутку? – еле слышно шепнул я. Эдит сделала шаг назад, лицо стало жестким.
– Тебя ждет отец, – процедила она сквозь зубы.
Я оглянулся на доктора Каллен и Тейлор.
– Мне надо поговорить с тобой с глазу на глаз, – настаивал я.
Ее взгляд был сердитым, но не таким убийственным, как в первый день, поэтому я молча ждал. После секундных колебаний она повернулась и стремительно зашагала к выходу. Мне с моими длинными ногами пришлось почти бежать, чтобы угнаться за ней. Как только мы зашли за угол и оказались в небольшом коридоре, она круто развернулась ко мне.
– Ну, чего тебе? – раздраженно выпалила она. Ее глаза были ледяными.
От такой враждебности я опешил. Мои слова прозвучали не так решительно, как я надеялся.
– Ты обязана объясниться, – напомнил я.
