– Карин была единственной дочерью пастора англиканской церкви. Ее мать умерла в родах, и воспитанием занимался отец – человек крайне нетерпимый. Когда к власти пришли протестанты, он стал ярым гонителем католиков и приверженцев других религий. Кроме того, он жестко боролся с силами зла и вел непримиримую борьбу с ведьмами, волками-оборотнями и… вампирами.
Странно, но это единственное слово изменило характер всего рассказа, и он окончательно перестал напоминать уроки истории.
– Было сожжено множество ни в чем не повинных людей. Разумеется, тех, за кем он в действительности охотился, было не так-то просто поймать.
Карин делала все возможное, чтобы защитить невинных. Она всегда верила в научные методы и пыталась убедить отца обращаться не к суевериям, а к доказательствам. Но отец запрещал ей вмешиваться в его дела. Он любил ее, а тех, кто защищал чудовищ, зачастую подвергали гонениям вместе с ними.
Отец Карин был упорным… и одержимым человеком. Как ни трудно в это поверить, но он сумел выследить настоящих чудовищ. Карин умоляла его помнить об осторожности, и он отчасти прислушивался к ее словам. Вместо того, чтобы нападать вслепую, он долгое время выслеживал, наблюдал и ждал. И обнаружил логово самых настоящих вампиров, которые прятались в городской клоаке и лишь по ночам выходили на охоту.
– Само собой, собралась толпа с факелами и вилами, – смех Эдит на этот раз прозвучал мрачно, – и стала караулить возле того места, где чудовища выходили на улицы. Проникнуть в клоаку можно было двумя путями. Пастор с несколькими помощниками вылили в один лаз чан горящей смолы, а остальные встали возле второго лаза, ожидая, когда чудовища бросятся спасаться бегством.
Я вдруг заметил, что слушаю, затаив дыхание, и поспешно сделал выдох.
– Но этого не случилось, и все наконец разошлись. Пастор рассудил, что вампиры убежали через другие выходы. Разумеется, его подручные с примитивными копьями и топорами не представляли опасности для вампиров, но пастор этого не знал. Пастор ломал голову, пытаясь придумать способ снова выследить чудовищ.
Эдит понизила голос.
– Но задача оказалась нетрудной. Должно быть, он крепко досадил вампирам. Если бы они не опасались дурной славы, то наверняка перебили бы всю толпу. Но они решили иначе: один из вампиров тайно последовал за пастором до самого дома.
В человеческой памяти Карин отчетливо запечатлелась та ночь. Такие моменты не забываются. Ее отец вернулся домой только под утро. Карин ждала его и тревожилась. Он был разъярен неудачей, бушевал и сыпал проклятиями. Карин пыталась успокоить его, но он и слушать ее не желал. И вдруг посреди их маленькой комнаты появился незнакомец.
Карин рассказывает, что он был одет в лохмотья, как нищий, но удивительно хорош собой и говорил на латыни. Благодаря сану отца и собственной любознательности Карин получила прекрасное образование для женщины тех времен и поняла слова незнакомца. Он назвал ее отца болваном и заявил, что теперь он поплатится за нанесенный вампирам ущерб. Пастор бросился вперед, заслоняя дочь…
Я часто думаю об этом моменте. Если бы он не выдал в тот момент, что дорожит своей дочерью больше всего на свете, как изменилась бы история каждого из нас?
На несколько секунд Эдит задумалась, а потом продолжала:
– Вампир улыбнулся и сказал пастору: «Отправляйся в ад и знай: ты возненавидишь свою обожаемую дочь».
Он легко отшвырнул пастора и схватил Карин…
До сих пор она рассказывала увлеченно, и вдруг осеклась, словно опомнилась и посмотрела на меня так, будто наговорила лишнего. А может, просто боялась напугать меня.
– И что же было дальше? – шепотом спросил я.
Когда она вновь заговорила, мне показалось, что она тщательно подбирает слова.
– Он ясно дал пастору понять, что будет с Карин, а потом убил его самого очень медленно, на глазах у Карин, корчившейся от боли и ужаса.
Я сжался. Она сочувственно кивнула.
– Вампир скрылся. Карин понимала, что с нею станет, если кто-нибудь найдет ее в таком состоянии. Все, что осквернило чудовище, должно быть уничтожено. Несмотря на боль, она уползла в погреб и три дня пряталась там в гниющей картошке. Каким-то чудом ей удалось сидеть тихо, и никто ее не нашел.
А потом все было кончено: она поняла, что стала вампиром.
Видимо, я изменился в лице, потому что она вдруг опять осеклась.
– С тобой все хорошо? – спросила она.
– Я в порядке… что же было дальше?
Мой вопрос прозвучал так живо, что она слегка улыбнулась, повернула по коридору обратно и повела меня за собой.
– Тогда пойдем, – позвала она. – Сейчас увидишь.
16. Карин
Она привела меня к двери, за которой, по ее словам, находился кабинет Карин. Возле двери она остановилась.
– Войдите, – послышался голос Карин.
Эдит открыла дверь, и я увидел комнату с окнами от пола до потолка. Почти все стены занимали стеллажи намного выше моего роста, вмещающие больше книг, чем я когда- либо видел, если не считать библиотеки.
Карин, сидевшая за огромным столом, закрыла книгу, заложив ее закладкой. Ее комната напоминала кабинет декана колледжа, только Карин казалась слишком молодой для
