веники. Зеленая грива перепуталась с водорослями, грациозно изогнута на плече, длинный конец уходит к самой воде.
Я сделала еще шаг, но, увидев спину девки, чуть не вскрикнула. Пришлось сжать губы и ускориться. Нелепо переваливаясь с ноги на ногу по черному илу, я приблизилась к Варде.
– Что… что с ней? – спросила я изумленным шепотом.
Он непонимающе уставился на меня, затем проследил за взглядом.
– У мавок нет спины, – выдохнул разочарованно странник. – Не знаю, за что их так. Может, потому, что утопленницы. А может, сомы съели.
Мы остановились у моста, где дымка превратилась в едва заметную рябь. Пахнет все той же сыростью и отголосками забытого прошлого. Понадобилась пара минут, чтобы привыкнуть к странному запаху.
Я осторожно выглянула из-за спины рыжего, помахала рукой перед лицом. Дымка немного разошлась, я стала разглядывать, что там у мертвячки сзади.
От желтоватого позвоночника расходятся ребра, под ними непонятно на чем висят темные пятна органов. Кости зеленоватые, словно молодой малахит, на одном позвонке небольшой нарост мха.
Со стороны озера резко повеяло тяжелым воздухом. В нос ударил крепкий запах ила и тины, я сморщилась.
– Гадость какая, – прошептала я. – Если от нее так несет, понятно, почему сидят печальные.
Варда обернулся, снова смахнул с лица прядь.
– Все, – прошептал он. – Теперь полная тишина.
Он осторожно ступил на мост, старые доски чуть слышно скрипнули. Рыжий на секунду замер – уши торчком, глаза круглые. Прислушалась, мавки продолжают нежиться под чернеющим небом. Плевать они хотели на каких-то эльфов, которые ломятся через озеро.
Варда чуть расслабился и двинулся дальше, выбирая для следующего шага доски покрепче. Я шагнула вперед. Наступаю след в след. Подо мной древко молчит, видимо, совсем легкая.
Сзади шелестит доспехами Лисгард, по дыханию слышно – старается быть как можно бесшумнее, хотя в броне оставаться незаметным – задача сложная, да и темно для солнечного эльфа.
Я подумала, высокородный старается сохранить лицо перед грубым странником, ну и передо мной, конечно. С каждым разом все труднее. Но солнечный держится молодцом, скрипит зубами, но молчит.
Размышления прервал громкий древесный треск за спиной, я резко обернулась.
Белокожий со сдавленной руганью гремит адамантином, руки машут, как мельницы, он дергается, пытаясь вытащить из дыры провалившийся сапог.
Сбоку послышался бесцветный голос Варды:
– Все. Приплыли.
Я глянула на рыжего. Тот стоит с бледным лицом и смотрит в сторону темной воды. Глаза не моргают, пальцы дергаются к рукояти, но почему-то меч выхватывать не спешит.
Среди мавок началось ленивое шевеление, остатки дымки разошлись. Одна мертвячка издала томный стон, подняв пушистые ресницы, и повернула голову.
Изумрудные глазищи уставились на меня, взгляд равнодушно скользнул вниз. Затем она посмотрела на Варду. Пухлые губы растянулись в улыбке, обнажив жемчужные зубы.
Мавка картинно подняла руки и потянулась, колыхнув огромной грудью с зелеными серединками. Потом демонстративно выгнула дырявую спину и засмеялась серебристым, как колокольчики, смехом.
Меня передернуло от возмущения и омерзения. Я подбежала к Лисгарду, топоча по доскам – все равно уже нашумели, – помогла вытащить ногу из дыры. Заглянула внутрь – в отверстии черная, как деготь, вода. От одного ее вида по коже побежали мурашки размером с жука.
Белокожий виновато забубнил:
– Оно случайно вышло. Вроде за вами шагал, а тут эти срамные девы… Загляделся…
Я мысленно простонала, но постаралась приободрить.
– Ничего. Не съедят они нас, в конце концов, – сказала я и просительно посмотрела на рыжего. – Не съедят ведь, Варда?
Странник все еще неподвижно стоит и смотрит, как мавки, одна за другой, просыпаются от блаженной неги. Нагие телеса трясутся, они медленно приближаются к мосту, шлепая босыми ногами, будто по суше.
Воздух наполнился сверкающей пылью, послышались протяжные стоны и смех. Водяное эхо заиграло, показалось, голоса мавок живут сами по себе, перемещаясь над озером в хаотичном порядке.
Варда нехотя отвел глаза от пышных форм зеленых девок.
– Цепляй своего высокородного, и бежим, – проговорил он осипшим голосом.
Только он развернулся в сторону другого берега, перед ним возникла нагая зеленоволосая красавица с полным набором атрибутов. Рыжий схватился за рукоять, но мавка успела приблизиться, длинные пальцы легли ему на руку.
– Ну что ж ты, путник, – проговорила она чарующим голосом. – Негоже быть грубым с девицей. Али не хороша я?
