– Я проверю это, – сказал Олег, указывая карабином в сторону пристройки. – Кажется, это гараж.
– Нет, – прошипел Анатолий. – Никто не разделяется! Идем все вместе.
– Подождите, – поднял руку Евгений. Он направил фонарь в сторону пустых клеток, и луч дрогнул, уткнувшись в полуобглоданный скелет. По торчащим, словно зубья расчески, ребрам скользнула крупная крыса и скрылась в траве.
– Ни хрена себе… – только и смог вымолвить Анатолий. Он медленно подошел к трупу, освещая его фонарем.
– Кто… это? – выдавил из себя Олег. Он старался не смотреть на мертвеца, но его голова помимо собственной воли вновь и вновь поворачивалась в сторону дикого, невообразимого зрелища. – Это тот самый старик? Корнеев?
– Я не знаю, – хрипло ответил бывший участковый. – Это может быть кто угодно… В том числе и Корнеев.
– Надо звонить в полицию, – вмешался Евгений.
– Сначала найдем детей, – упрямо заявил Олег. – Когда было нужно, полиция палец о палец не ударила! На фиг ментов!
– Мы позвоним в полицию, – сказал Анатолий, – как только…
Внезапный шум в сарае не дал ему договорить. Все трое безмолвно уставились на старую обветшалую постройку.
– Помо… помогите, – прохрипел кто-то сдавленным голосом.
Анатолий вынул из кобуры пистолет и, бесшумно ступая, направился к сараю.
– Пожалуйста, скорее, – взмолился тот же голос. –
Евгений перехватил взгляд Олега. Тот провел тыльной стороной ладони по глазам, словно снимая невидимую пелену, и двинулся за бывшим участковым.
Анатолий остановился у входа и, сняв пистолет с предохранителя, толкнул дверь ногой. Три ярко-желтых луча прорезали тьму, высветив облезлых куриц, испуганно сбившихся в кучку. В самом углу сарая стояла инвалидная коляска, на которой восседала укрытая пледом фигура.
– Пожалуйста-а-а, – протянул человек, не поднимая головы.
– Кто вы? – спросил Анатолий, нахмурившись. – Покажите лицо!
– Он… избивал меня, – шепотом произнес человек в коляске.
– Откройте лицо! – повысил голос бывший участковый.
Человек в коляске не реагировал. Он заплакал, еще больше сгорбившись.
Анатолий шагнул вперед, споткнувшись о валявшийся обломок доски, непроизвольно выругался.
Олег нервно облизал губы, которые почему-то стали сухими и шершавыми, и машинально щелкнул затвором карабина, досылая патрон в патронник.
И лишь Евгений увидел, как сидящий в коляске человек едва заметно шевельнулся. Промелькнула жилистая рука, молниеносным движением сорвав плед, и на оторопевших мужчин уставилась двухстволка.
– Ку-ку, придурки, – шепнул человек в коляске, и тут же последовали выстрелы.
Первый заряд картечи попал в горло Анатолию, взорвав кадык и раздробив шейный позвонок. Взмахнув руками, бывший участковый рухнул на спину с практически оторванной головой. Агонизируя, его указательный палец нажал на спусковой крючок наградного «ПМ», и пуля с хлопком ушла в потолок, пробив в старом шифере, которым была застелена крыша, аккуратную круглую дырочку.
Спустя секунду прогрохотали еще два выстрела – Корнеев и Олег нажали на спусковые крючки почти одновременно. Олега отбросило назад с такой силой, что он впечатался спиной в стену и медленно сполз вниз. Хрипя и елозя, он пытался зажать руками рану на животе, по которой толчками вытекала кровь.
Заряд крупной дроби, выпущенный из карабина Олега, тоже достиг цели. Инвалидная коляска со скрипом развернулась, и старик без звука повалился на дощатый пол. В воздухе запахло едким дымом.
Несколько секунд Евгений просто стоял и тупо смотрел на валяющиеся тела. Его рассудок, простого городского обывателя, верного мужа и отца двоих детей, явно не был подготовлен к подобному развитию событий, хотя гипотетически мужчина настраивал себя на что-то похожее.
Наконец он оправился от шока и посветил в залитое кровью лицо Анатолия. Голова бывшего участкового была развернута в сторону двери, из разорванных артерий хлестала кровь. Евгений понял, что проверять пульс у соседа нет никакого смысла. Он перевел прыгающий в руке фонарь на Олега, который стаскивал с себя маску и пытался встать.
– Же… ня… Же… ня, – промычал Олег. – Где… он?
– Надо вызвать «Скорую», – хрипло сказал Евгений.
– Потом… где… Борька? Где… наши дети?!
– Я не знаю.
Стоная и упираясь в стену сарая руками, Олег медленно выпрямился и проревел:
– Где дети?!!
Евгений отбросил носком ботинка скомканный плед, осветил фонариком неподвижное тело Корнеева и проговорил:
– Он жив. Ранен, но жив.
Склонившись над стариком, он с силой хлопнул его по щеке, и морщинистые веки чуть приподнялись.
– Ну же! Приходи в себя, мразь! – прошипел Евгений и отвесил старику еще одну пощечину. Тот открыл глаза, и с его губ сорвался протяжный стон.
