– Монброн, наверное, у вас есть очень много вопросов, которые вы хотите мне задать. – Равах-ага дождался, пока мы засыплем могилы наших друзей землей, и только после этого подошел к нам. – Я готов на них ответить. Да, девушки, вы уже можете пойти и напиться вволю.
– Спасибо. – Фриша хмуро посмотрела на капитана. – А почему раньше нельзя было?
– Традиции, – пожал плечами тот. – В наших краях на привалах сначала пьют лошади, потом мужчины, а уже потом женщины. Первые сами до воды добраться не всегда могут, вторые получили это право по своему положению, а третьи…
– А третьих здесь за людей вообще не считают, – закончила за него Аманда. – Вы бы сказали по-другому, но смысл остался бы именно этот.
– Вообще-то я хотел сказать, что женщины умеют терпеть боль и лишения куда лучше мужчин, потому они пьют третьими, но ваше видение ситуации тоже имеет под собой кое-какую основу, – признал халифатец. – Идите уже и напейтесь.
– И фляги наполните, – добавил Гарольд. – Любезнейший Равах-ага, я хочу поблагодарить вас за наше спасение. Увы, там я этого не сделал, но сейчас…
– Что об этом говорить? – Капитан изобразил витиеватый жест. – Сделано и сделано. Другое дело, что вы не можете понять, зачем я так поступил. Так?
– Да, – признал Гарольд. – Я все это время пытаюсь разобраться, чего ради вы это сделали, и у меня нет ответа.
– Это потому, что вы ищете сложные причины, – рассмеялся капитан. – А они просты. Теперь я с полным правом могу попросить у вас поговорить с вашим дядей. Если я ничего не путаю, именно он ведает закупками специй и тканей для армии вашей родной Силистрии? Мне бы хотелось стать единственным поставщиком этих товаров. Единственным, еще раз подчеркну.
– А? – ошарашенно произнес Гарольд.
Он ждал чего угодно, только не этого.
– Я купец, – пояснил Равах-ага. – И мое ремесло – зарабатывать деньги там, где их можно заработать. Когда я услышал в порту Анджана, где у меня много глаз и ушей, о том, что несколько недель назад в пустыню ушел довольно крупный отряд воинов ордена Истины, чего давно в тех краях не случалось, то постарался узнать, куда именно они направились. Потом свел воедино кое-какие свои наблюдения и обрывки фраз, которые накопились за время нашего совместного плавания, и поспешил домой, в Халифаты, за своими людьми.
– Почему же вы просто не предупредили нас? – Гарольд стукнул кулаком о ладонь.
– Вы бы мне поверили? – лукаво прищурился Равах-ага. – И самое главное – это вас остановило бы? Думаю, нет.
А еще ты купец. За «предупредить» – одна благодарность, за «спасти» – другая, подороже. Полагаю, что есть еще одна причина, а именно – услуга Агриппе, но она точно не будет озвучена.
Гарольд на это ничего не сказал, как видно, признавая его правоту.
– Вот только опоздал я, – поцокал языком капитан. – Чуть-чуть опоздал, совсем немножко.
– Не сказал бы, – неожиданно сказал Жакоб. – Мы-то живы.
– Даю слово, что сделаю все для того, чтобы мой дядя отдал вам поставки этих товаров. – Монброн протянул руку халифатцу. – И еще – мой род навсегда у вас в долгу, я сообщу своему отцу о том, что вы спасли мою жизнь и жизни моих друзей.
– О большем я и мечтать не могу, – пожал руку Гарольда капитан. – Хотя нет, могу. Было бы замечательно, если бы вы написали письма своему дядюшке и отцу, а после доверили их мне. Я бы сам эти письма и доставил адресатам. Мне доводилось слышать о том, что дороги Центральных королевств неспокойны, вдруг почтаря возьмут да и прибьют какие-нибудь душегубы? А я доставлю послания в целости и сохранности.
Вот же. Нас везти в Королевства не хотел, мол, далеко и боязно. А тут – «я доставлю». И ничуточки ему уже не страшно.
– Будь по-вашему, – кивнул Монброн. – Я сделаю так, как вы просите.
– Но не это главное, – озабоченно сказал капитан. – Теперь главное – довезти до моего дома ваших друзей. За девочку я не слишком волнуюсь, рана там хоть и жутко выглядящая, но не смертельная. А вот тот здоровяк… Хотя… Сейчас все узнаем.
Идрис снял котелок с огня, понюхал его и удовлетворенно причмокнул.
– Ничего не понимаю, – пожаловалась Аманда. – Он Карла едой собирается лечить? Так ему тогда не вот эту травяную похлебку надо давать, а окорок копченый.
– Это не еда, – пояснил Равах-ага. – То есть в каком-то смысле еда, разумеется, но сейчас она нужна не для этого.
Идрис подошел к Карлу, который так и пребывал в беспамятстве, один из воинов приподнял голову нашего друга и что-то сунул ему под нос.
Фальк дернулся, рыкнул и раскрыл глаза.
– Здесь есть такой жучок, его называют вонючкой. – Равах-ага рассмеялся. – Если его раздавить, то этот запах мертвого поднимет.
– Да уж чую! – сморщилась Фриша.
Это да – и до нас донесся резкий запах, более всего напоминавший дерьмо.
Карл повертел головой, его глаза были выпучены.
– Пей, – сунул ему под нос котелок Идрис. – Горячо, но ты пей.
– Ты кто? – хрипло спросил у него наш друг. – Я тебя не знаю.
– Пей, Фальк, – приказал Гарольд. – Послушай этого человека, он знает, что делает.
Карл начал глотать жижу, время от времени перемежая этот процесс заковыристой бранью. Как видно, и горячо было, и не сильно вкусно. Идрис дождался, пока котелок
