– Немира! – гаркнул ведьмарь.
– Ничего, – остановила его хозяйка, – видать, треснутая была. Я сейчас заменю.
– Обойдусь! Все равно блины так себе.
– Совсем сдурела, девка?! – прошипел Войтех. Девица даже попятилась – никогда еще прежде не видела его таким разъяренным. Даже когда он с драконом сражался, даже когда кикимору атаковал. Пожалуй, и вправду палку перегнула. Но они сами виноваты, могли бы и прощение за вчерашнее попросить!
– Да влюбилась она в тебя, – расхохоталась постояличиха. – Вон как на меня глядит – волком.
– Вот еще! – вспыхнула девица.
– Пойду домовика проведаю. А ты собирайся скорее. Я тебя на улице жду, – равнодушие, просквозившее в голосе Войтеха, почему-то разозлило Немиру пуще прежнего.
Когда мужчина вышел из избы, хозяйка опустилась на лавку напротив ершистой гостьи.
– Послушай меня, девонька. Зеленая ты еще. Покуда не поздно, ты это чувство в себе придави, не то совсем худо станет. В ведьмарей влюбляться нельзя, не для того они. Попомни: никогда ведьмарю с человеком вместе не быть…
– И это мне говоришь ты? Та, что еще ночью с ним…
– Это совсем другое, – ласково улыбнулась женщина и накрыла своей ладонью кисть девицы. – Ведьмари ведь тоже смертны. А когда кровь свою проливают, так слабеют быстрее человека. Потому, чтобы их выходить, надобно своей энергией поделиться. Думаю, хоть ты младая совсем, а разумеешь, как баба это лучше всего сделать может. Конечно, отвары да настои тоже вылечить способны, только долго это. Да и не всегда помогает. К тому ж он сам просил. Ради тебя. Сказал, спешите вы сильно.
Сам просил? Ради нее? Вот, стало быть, в чем дело… Постояличиха и правда его лечила.
– Даруй мне… – запоздало извинилась девица и припомнила, как в корчме ведьмарь к рыжей поспешил… Но тогда ведь он ранен не был. Кровь использовал, когда лесуна вызывал, но худо ему не было. Немира снова насупилась.
– Да ладно, – отмахнулась добрая женщина. – Но меня послушай. Его жизнь – вечная дорога. Он промеж людьми да нечистью стоит. А тебе самое время жениха подыскать да семью с ним сладить, детишек народить. Счастье женщины – в семье да ладной хате. Рано или поздно ты это поймешь. Но лучше рано. А то потом можно и одной остаться, а в том счастья мало. Ты уж поверь.
– Благодарствую, конечно, – Немира выдернула руку и вылезла из-за стола, – только зря ты мне все это, тетенька, сказываешь. Нет у меня никакой любви к нему!
– Ладно, гляди сама, – вздохнула вдогонку женщина. – Возьми вот.
Девица, уже успевшая дойти до двери, обернулась. Хозяйка протягивала ей кожаную сумку.
– Что это? – Немира вернулась, взяла подарок, оказавшийся довольно тяжелым.
– Так, кое-что съестное на дорожку.
– А мой узелок?
– Совсем негоден стал. Я его выстирала да на тряпки порвала, если что, они тоже там, – женщина указала на сумку.
– Благодарствую.
– Пустое, – отмахнулась хозяйка. – Вы мне куда больше помогли.
Ее блуждающая улыбка вдруг снова заставила напрячься. Девица перекинула сумку через плечо, совсем запамятовав о голодовке, и вышла во двор. Хозяйка – следом. Ведьмарь сидел у хлева и с кем-то шептался. Когда Немира подошла ближе, то смогла рассмотреть небольшого человечка в льняной расшитой рубахе да красных штанах. Его лик был почти такой же мохнатый, как у кикиморы, только волосы были не черные, а сивые. Остренький носик ни капли не напоминал пятак, а зеленые, как у кота, глазки прямо-таки лучились добротой, не то что у ночного нечистика. Никак домовик собственной персоной.
– Ой, ты ж мой дорогой! – негромко запричитала хозяйка, утирая хвостиком намитки[11] проступившие слезинки. – Стало быть, принял мои наряды.
– Как же не принять такую красоту? – улыбнулся в бороду человечек, оттянул в стороны края рубахи и поставил ножку на каблучок сафьянового сапожка.
Девица осторожно глянула на Войтеха, надеясь, что тот уже остыл, но мужчина, ничего не заметив, заговорил с хозяйкой:
– Пантелеймон Иванович сказал, что у тебя две седмицы назад золовка гостила.
– Верно, – кивнула постояличиха, продолжая взглядом ощупывать домовика, точно проверяла, нет ли у него каких ран или ушибов.
– Так вот, по всему видать, она к тебе кикимору и насадила.
– Золовка? – хозяйка аж рот открыла.
– Погодь, – ведьмарь остановил уже готовый сорваться с уст поток слов, – ты хорошенько избу пересмотри. Особливо печь и стену за ней. Найдешь куколку – спали. Пепел по ветру пусти, да гляди, чтоб от дома летел.
– Ладно, – согласилась постояличиха. – А если все ж не сыщу?
– Сыщешь, – твердо пообещал мужчина. – Ведьмовства я тут не чую. А вот призыв есть. Значится, не чародей и не ведьма работали, а человек подманил. Пантелеймон Иванович поможет.
Человечек кивнул.
