Спорить было сложно, ибо мгновения, когда он казался ласковее, можно было по пальцам перечесть. И Немира лишь вздохнула да принялась разминать замлевшее тело.
Мужчина распалил костер. Да так ловко, что девица даже засомневалась в том, что источником огня послужила кремневая зажигалка.
– Обогреемся малость да перекусим, – Войтех указал спутнице на сухую кочку, предлагая присесть, а сам вгляделся в ярящееся небо.
– Ворона ждешь? – спросила девица, особливо не надеясь на ответ, и принялась разбирать дары, сложенные заботливой постояличихой. Ох, сколько вкусностей! И блины, и сальце, и свежий хлебушек, и колечко вяленой колбаски. А запах какой!
– Его, – вдруг согласился Войтех, – только страшусь, что не дождусь.
– Почему?
Ведьмарь пожал плечами, мол, ведаю, и все. Немира не стала расспрашивать, но поданный судьбой случай, когда мужчина разговорился, упускать не подумала.
– Вот, возьми, – предложила она спутнику толстую трубку из скрученных блинов.
Войтех опустился рядом. От этой близости у Немиры на миг перехватило дыхание, но она быстро пришла в себя. Только вздрогнула, когда Войтех нечаянно коснулся ее кисти, и, заалев, поскорее полезла в кожаную сумку.
– Сейчас еще кваску плесну, – сглотнула девица и, стараясь унять легкую дрожь в руках, достала дорожный кувшин.
– Держи, – протянула она спутнику сосуд, до краев наполненный темной жидкостью, к поверхности которой поднимались пузырьки.
Мужчина отпил. И вдруг, как тогда в гостях у постояличихи, покраснел, на висках даже вены вздыбились, а затем сплюнул в траву.
– Придется воду поберечь, – усмехнулся он, утерев рот рукавом и похлопав по фляге на боку.
– Что такое?
– Сама испей.
Немира осторожно приникла губами к краешку сосуда – в рот вместо резковатого напитка с толикой пряной сладости полилась редкостная гадость, горькая и кислая одновременно.
– Мерзость!
– Видать, из старых запасов, – шире улыбнулся ведьмарь, – тех, что при кикиморе заготавливались.
– Надеюсь, что остальные припасы свежие, – Немира достала колбасу и принялась внимательно оглядывать буро-красное колечко. – Пахнет вроде хорошо.
– А ты попробуй, вернее будет, – надо же, улыбка так и не покинула лик ведьмаря.
А веселый-то он куда краше.
– А вот и попробую! – звонко хохотнула Немира и откусила чуток. Стала жевать. А уже в следующий миг отчаянно скребла язык.
Войтех захохотал в голос:
– Чем там еще нас снарядили на дорожку?
– Сало, хлеб… Воды дай, а? – отвратительный привкус не желал покидать рта.
– Так ты остальное уже попробуй, потом запивать станешь.
– Вот еще! Теперь твой черед, – хихикнула Немира и попыталась сунуть в руки спутнику сало. Впусте.
– Э-э-э, нет.
– Давай-давай! – не отступала девица.
– Мне надобно при силе оставаться, а не от несварения мучиться. Что, если оборонять тебя придется, а я из кустов выбраться не в силах?
– Если я отравлюсь, то и защищать никого не надобно будет! – звонче рассмеялась спутница. Но Войтех вдруг посерьезнел. От веселья на лике не осталось и следа. Улыбка девицы тоже сошла на нет. Немира молча держала в руках кусок сала и не знала, выбросить его или обратно в сумку положить. Но решать ей не пришлось. Ведьмарь забрал снедь, отрезал кусочек, закинул в рот, пожевал, выплюнул.
– Давай остальное.
Немира передала мужчине сумку. Он поочередно испытывал на запах, а потом и на вкус все подарки. Проверку прошел только хлеб. Похоже, лишь его и блины женщина состряпала после избавления от кикиморы.
– Мало, но лучше, чем ничего, – сказал ведьмарь и спрятал пышную буханку, покрытую румяной корочкой, обратно в кожаную сумку. Остальное бросил в костер. Даже квас туда вылил. Немира поначалу охнула, но тут же с удивлением заметила, что ненасытное пламя споро расправляется с дарованной снедью. Не шипит, не чадит. Да и запах не источает. Точно не от кремневой искры!
– Доедай блины, а потом вот, – мужчина поставил у ног девицы полотняный мешок, что весь час лежал на боку коня.
– Что это? – Немира отложила блины и, вытерев руки о подол, полезла в котомку.
– Одежа. Тебе.
Девица принялась вытаскивать содержимое. Алые портки, рубаха, расшитая по вороту, пояс, жилет, кожух, темно-серая магерка и даже красные сапожки. Ну, точь-в-точь наряд домовика, только размером поболей.
– Но наряд же мужской!
