– Глянь-ка сюда, милок, – попросила на диво мелодичным голоском ведьма. Дубина на миг обернулся и ахнул. Позади него сидела вовсе не Юга-молодица, а самая настоящая Рыжая из корчмы.
– А теперь по нраву ли я тебе, милый?
Огненные волосы развевались по ветру. Тяжелые колышущиеся груди в любой миг грозились разорвать не по погоде тонкую рубаху. Пухлые губы ждали поцелуев. Томный взгляд манил и обещал самые сладкие и бесстыдные утехи.
– Н-н-но как такое м-может б-быть? – здоровяк едва не выронил поводья.
– А вот так, – задорно подмигнула блудница. – Я ж говорю: без труда желание исполню.
Дубина сглотнул и поскорее отвернулся, дав себе зарок глядеть только на дорогу и больше не оборачиваться. И вообще на ведьму не смотреть ни теперь, ни потом. Одурманить надумала? Околдовать? Не на того напала! Растоптанные сапожища лягнули круп коня. Кисть сильнее сжала поводья, на месте которых Дубина с удовольствием представил шею Юги.
Вопреки страхам корчмаря, народ повалил к нему, как только день занялся. Всем хотелось поделиться странными новостями да уразуметь, что к чему. А лучше всего разговор ладился за кружечкой браги крепкой, медку янтарного или крамбамбули пряной.
Выяснилось, что ведьмовство не только корчму окутало, а весь Кревин объяло. Люди, животные, птицы заснули там, где находились в лихое мгновение. Большинству повезло – дурманная пелена застала их в опочивальнях. Но были и такие, что провели ночь на улице, отморозив себе не только пальцы, а руки и ноги. Все ж седмица-другая пролетит – и зима надолго землю скует.
Князь велел верховному лекарю избавить горожан от тяжелых последствий. Причем бесплатно! Радости корчмаря не было предела – он уже не раз пожалел, что так опрометчиво пообещал Рыжей помощь и покровительство княжьего колдуна. А тут такая удача! Поначалу князь повелел жертвам ведьмовского дурмана явиться в главный храм, но когда выяснилось, что большинство добраться не в силах, чародей взялся обходить дома страждущих сам. Конечно, во многие посылал учеников – не зря казна столько золотых отпустила на их обучение тонкому и сложному ремеслу, – но в корчму явился лично. Видать, решил совместить полезное с приятным.
В полдень дверь распахнулась – и на пороге вырос высокий бородатый лекарь. Усталый взгляд медленно прошелся по посеревшим стенам, хмельным немытым ликам и уткнулся в хозяина. Тот кивнул и с ловкостью мыши юркнул к самому лучшему столу, что-то шепнул сидевшим за ним посетителям. Поначалу те не возжелали уступать нагретые лавки, но все ж, уяснив, какой гость пожаловал, освободили места. Правда, скорости им смогли придать только пара кружек браги за счет корчмы.
Помощник бросился к столу и с тройным усердием принялся вычищать отведенное место. Личный слуга лекаря застелил покоцанную лавку расписным рушником, накрыл стол шелковой скатертью, бросив насмешливый взгляд на подавальщика, а затем подобрал богатые одеяния господина и помог ему устроиться.
– Чего пожелает дорогой гость? – Услужливо склонилась блестящая лысина.
– Как всегда, – пророкотал лекарь и тяжело вздохнул.
Корчмарь подал знак помощнику, а сам решился завязать беседу:
– Тяжелое утро выдалось, господин?
– Уморился маленько, – снисходительно поддержал разговор чародей, потрепав двумя ухоженными пальцами длинную пшеничную бороду. – Ведьма залетная на редкость сильной оказалась. Немало людей откачивать пришлось. А у тебя как? Пострадавшие есть?
Хозяин только открыл рот, чтобы поведать о случившемся, как лекарь вдруг как-то странно поглядел на него и продолжил речь:
– А то из-за княжьего повеления много охочих до бесплатного лечения нашлось. За казенные деньги кто только излечиться не пытался. Но я ведь сразу вижу, где застарелая рана… И, если меня одурачить пытаются, кара следует немедля. Пятеро уже пятаками заместо носов обзавелись.
Слуга засиял так, словно сам людские носы в свинячьи обратил. Корчмарь отчего-то сглотнул и на полпути отвел руку от лица. До сего момента он был уверен, что случившееся с Рыжей не что иное, как последствия ведьмовства. Но что, если это не так? Рыжая, конечно, девка ладная и прибыли немало приносила, но получить из-за нее пятак…
– А вот и угощеньице! – подоспел с тяжелым подносом помощник и принялся выставлять питие да яства, лишь на краткий миг одарив надменным взглядом слугу чародея – пущай поучится, как надобно ублажать.
Вдруг лекарь расхохотался. Корчмарь подобострастно хихикнул.
– Жаль только, что подобные трюки длятся, покуда луна полная. Стало быть, пятаки всего денек наукой послужат.
Хозяин от пояснения заметно расслабился. А помощник тем временем так расстарался, что за угощениями и столешница скрылась.
– Ну, а у тебя, как я погляжу, все по-прежнему, – подытожил лекарь, наполовину осушив кружку.
– Коли не считать, что пришлая шайка моих охранителей увела, – от волнения корчмарь сцепил кисти за спиной и принялся перекатываться с носков на пятки.
– Так то о тебе речь шла, – подивился чародей. – Да, справные ребятки были…
– Так ладно бы хоть этим лиходеи удовольствовались. Такую потерю пережить еще можно, – хозяин, приметив, как в корчме вдруг стало тихо, присел напротив гостя.
– А случилось что-то хуже? – поинтересовался лекарь, хлебая ложкой мочанку.
– Горе-беда у нас, батюшка, – понизил голос мужик, когда вся корчма обратилась в слух. – Краса наша первая, чей лик с дивными ужалками сравнивают, а волосы лучами весеннего солнца нарекают…
