активировать, и пещера превратится в ад для чужаков. Пещера, но не кокон.
– Его ведь нельзя убить, да? – прошептала я. Говорить громко не хотелось. Словно малейшее колебание воздуха могло нарушить равновесие защиты.
Нурея покачала головой. Изморозь покрыла волосы ледяной, отчего она стала похожа на снежника.
Один из факелов внезапно затрепетал, будто в него влетел рой пчел, над моей головой прошелся холодок, а затем я ощутила пристальное внимание извне. Очень настойчивое и неприятное. Кто-то большой и сильный вдруг проявил интерес к букашке у себя под ногами.
Сглотнула, понимая, как ничтожна моя жизнь для этого существа. Краем глаза уловила тень, протянувшуюся по полу. Пока мозг пытался сообразить, была ли она здесь раньше, тень внезапно поползла. Я с трудом удержалась, чтобы не подпрыгнуть, не сорваться с места и не рвануть отсюда так быстро, насколько это возможно.
Тень слабо шевельнулась и свернулась калачиком около столба, как большая черная кошка. Жуть! Этот столб отличался от остальных. Он был темным, словно внутрь хрусталя налили чернил. Я обвела взглядом пещеру и заметила еще два таких же, пропитанных тьмой. Стало страшно, но оказалось, что по-настоящему испугаться я просто не успела.
Краем глаза уловила смазанное движение в центре. Кокон медленно разворачивался и вроде как даже стал ближе. Тело закаменело, волосы на голове встали дыбом, а потом я услышала нарастающий шелест, словно сзади меня призрачные волны набегали на призрачный берег несуществующего моря.
– Ш-ш-ш-едяная. С-с-славная.
– Идем!
Резкий рывок вырвал из оцепенения. Меня затошнило, и по спине потек холодный пот.
– Идем же! – повторила Нурея, таща меня за руку.
Я слабо понимала, что происходит, но инстинктивно повиновалась. На подгибающихся ногах вышла в зал изломанных скульптур.
– Выпей! – приказала Нурея, поднося фляжку к моему рту. Резко пахнуло спиртом. Кажется, я проглотила огонь, горло перехватило, и я закашлялась. Дышать, однако, стало легче.
– Тень! Она двигалась, да?
Почему-то именно это показалось самым неправильным. С коконом я решила разобраться потом, когда окажусь дома, в безопасности, но тень требовала немедленных объяснений.
– Странно. – Ледяная помолчала, разглядывая меня, и от ее внимательного взгляда мне стало не по себе. – Я приводила сюда стольких, что уже и счет потеряла. Были обмороки, истерики, столбняк, но жажду познания я встречаю впервые.
– Просто я видела таких раньше, – пробормотала я смущенно. Ну действительно, что я привязалась к тени? Что она значит по сравнению с хозяином. Хозяином! В памяти молнией сверкнул разговор теней. – Не только видела, но и слышала, – добавила я.
На лице Нуреи промелькнуло тревожное удивление, а в следующий момент из пещеры донесся душераздирающий скрежет, затем кто-то вздохнул, и мелко-мелко застучали камушки по полу.
– Буйствует, тварь! Мало ему трех колонн. – Бабушка чуть ли не плюнула в ту сторону. – Не дождешься! – крикнула она в проход и, развернувшись, бросила мне: – Идем, нечего радовать его разговорами.
Я еле успевала за крупными шагами Нуреи, та неслась как на пожар. И с каждым шагом разжимались невидимые тиски, сжимавшие голову, а с плеч исчезала тяжесть. Только сейчас я поняла, почему здесь нет ни стражи, ни охраны. Никто живой не смог бы выдержать в пещере дольше получаса. Слишком тут было… тягостно, страшно и неприятно. Слишком чуждым был заключенный в нее пленник.
Нет, не может быть! Проклятый – легенда. Проклятый – миф. «А кокон – плод твоего воображения!» – съехидничало сознание. Но тогда получается, и битва, и все эти лежащие вне человеческого понимания события – правда.
– Тварь – это проклятый, да? – уточнила я на всякий случай. Нет, ну вдруг, а?
– А кто же еще? – удивилась бабушка.
«Вдруг» не случилось… Да и кого еще могли прятать от мира ледяные, взвалившие на себя тяжкое бремя много лет назад. Кому еще мог довериться Трехликий, как не тем, кто однажды спас его Мать.
– А вы его видели, да? – Дурное любопытство не смогла притупить даже волна вони, радостно рванувшая нам навстречу.
Нурея остановилась, хмыкнула, покачала головой, пробормотав:
– Чему вас только учат там, на юге, – и пошла уже медленнее. – Про Трехликого тебе тоже рассказывать? – уточнила со вздохом.
