принц, и принцесса усвоили урок быстро. Принц разнёс импровизированную мишень размером с ладонь на двадцати шагах уже со второго выстрела, принцессе понадобилось три. Михаил дал им ещё по патрону, чтобы закрепить успех, и на этом обучение было закончено, а доверие друг к другу восстановлено и укреплено.
– Не вижу никакого резона здесь торчать, – заявил Малышев, когда сам собой возник вопрос о том, что делать дальше. – Единственное, что нас может ожидать – это встреча с племенем Свема Одиночки. Да и то, если они нарушат собственное табу на посещение этих мест.
– Надо искать устье Светлой, – сказала Аня. – Мне кажется, оно к западу отсюда.
– Точно, – согласился Миша. – Ищем устье и плывём вверх по реке. Только почему к западу? К востоку.
– Почему к востоку? – спросила Аня. – К западу.
– А-ня.
– Что?
– Не спорь. Я лучше знаю. К востоку.
– Светлая – это река? – спросила принцесса, чтобы прекратить спор взрослых.
– Да, – ответила Аня. – Она впадает в озеро… Хорошо, мой муж, к востоку отсюда. Там, выше по течению, есть место, которое, может нам помочь.
– Если повезёт, – улыбнулся Малышев. – Но обычно нам как раз везёт, так что переживать не о чем.
– Точнее, есть о чём. Но мы не будем, – закончила мысль мужа Аня и тоже улыбнулась. Лизка на её руках согласилась с мамой весёлым агуканьем.
– Сплошные тайны и загадки, – вздохнул принц. – Как всегда у взрослых.
– Да ладно, – сказал Миша и не сильно, но так, чтобы Лойлл оценил дружественность жеста, хлопнул принца по плечу. – Мало мы вам рассказали? Всё, как на духу. А пока будем плыть, расскажем ещё больше. Так что прошу, ваше высочество, занять место за штурвалом, – он подмигнул. – На вас теперь вся надежда.
Устье Светлой обнаружилось через полтора часа каботажного плавания на восток, когда Михаил начал уже задумываться, не ошибся ли он с направлением и не стоило ли послушаться мудрую жену. Это точно было оно – и Миша, и Аня сразу узнали знакомый пейзаж. Однако, прежде чем плыть дальше, сделали остановку, чтобы добыть еды. Аня взялась было научить детей, как сделать удочку из подручных материалов, пока Михаил сходит в лес на охоту, но тут в очередной раз всех удивил Локоток. Маленький человечек нырнул в воду прямо с борта и пропал на целых две минуты. И как раз, когда все начали слегка волноваться, вынырнул, держа обеими руками за жабры здоровенную рыбину, размером с него самого. Очень похожую на ту, которую вчера вечером добыл Михаил.
– Мог бы и намекнуть, что ловок рыбу ловить, – только и сказал на это Малышев. – Я бы тогда и не старался.
Локоток красноречиво промолчал.
– Эй, а может, ты и охотник? – спросил Миша. – Как насчёт парочки местных кроликов или даже, чем чёрт не шутит, оленя?
Локоток махнул Михаилу рукой и направился в лес.
– Ага! – радостно воскликнул таёжник. – Чую, без добычи не останемся.
И действительно. Не прошло и часа, как в отдалении послышались выстрелы, а вскоре Михаил и Локоток вернулись, нагруженные тремя убитыми блоггами – местными аналогами довольно крупных кроликов. Причём Малышев держал двух убитых зверей за задние лапы, а Локоток взвалил тушу блогга себе на плечи и стал похож на греческую статую Гермеса Криофора с бараном. Мясо и рыбу сунули в холодильную камеру и отправились дальше. Михаил сидел на палубе, опершись спиной о рубку, с винтовкой на коленях и оглядывал полузнакомые берега. Он был здесь всего однажды. Но цепкой памяти разведчика и таёжного охотника вполне хватило и этого, чтобы запомнить и впадающий в Светлую по правую руку широкий ручей с галечными берегами, и одиноко растущее высокое раскидистое дерево на обрывистом берегу, и причудливую гранитную скалу по левую руку, похожую на вздыбившегося медведя, и, самое главное – глубокую бурливую стремнину между сузившимися каменистыми берегами-обрывами, где нужно было соблюдать особую осторожность.
Впрочем, прошли и стремнину. Лодке хватало мощности двигателей, чтобы легко подниматься вверх по течению, а принцу Лойллу умения, чтобы ею управлять. На берегах тоже было спокойно. Изредка Миша замечал птицу, взлетевшую с ветки, или мелькнувшую между стволами шкуру зверя – обычные приметы дикой лесной жизни, но не видел ни малейшего следа людей.
Ближе к вечеру местность изменилась. Густой лес на левом берегу Светлой поредел и отступил, часто попадались обширные выжженные участки с горелыми чёрными остовами деревьев. На очередной, особо широкой излучине Миша заметил вдали за деревьями конус вулкана, укрытого шапкой дыма.
