мосту еще один, да и брод был поблизости, но все же переправа – узкое место в обороне. Правда, никто и не думал вести здесь сражения, а поле вполне подходило для сбора войска. Теперь эта ошибка играла на руку хордингам.
Вестак подождал, пока половина отряда противника минует переправу, и ударил по скученным группам. Передовой эскадрон с ходу осыпал врага болтами, ушел в сторону, давая сделать залп следующему, обогнул ошалелых от внезапной атаки легионеров по дуге и врезал по броду, через который шла конница.
Брод хоть и мелкий – людям по колено, – но все же не давал лошадям набрать скорость. Вражеские всадники шагом выводили своих скакунов на берег и тут же посылали их в галоп… навстречу смерти.
Конная карусель дважды прошла по легионерам, не сближаясь вплотную, потом командир третьего эскадрона капитан Выбур увидел разрыв в построении пехоты врага и подал знак таранной атаки. Командир второго эскадрона капитан Хенрет послал своих воинов следом.
Таранный удар – вещь для пехоты смертельная. Дождь болтов, град бомб и как апогей – фальшионы хордингов, рубящие оглушенных и раненых врагов.
Сейчас бомб не было, но немногочисленный враг и так оглушен внезапной атакой, его ряды расстроены, и дать слитный, мощный отпор он не способен.
Вестак маневр своих эскадронов видел и велел поддержать его. А разведка получила особый приказ – поджечь мосты.
Легионеры действовали как-то скованно, нерасторопно. Выставить лес копий не успели, сомкнуть щиты тоже. Хординги их рубили без особых проблем. Отступавших били болтами.
У брода четвертый эскадрон Дакорта так не пустил на берег напиравших конников врага, а тех, кто уже был здесь, добил. Правда, часть успела удрать, но это не имело значения. Вода в реке покраснела от крови и унесла вниз по течению не одно тело легионера.
Две квадрилы выбили подчистую, третья частью легла, частью бросилась в воду. Другая часть пешего отряда встала на мосту перед стеной огня. Пламя жадно лизало бревна и доски и быстро продвигалось дальше.
Большая часть посланного в город отряда нашла смерть у реки. Когда из лагеря выступила полная когорта в сопровождении трех сотен всадников, Вестак дал команду отойти к лесу. Свою задачу полк выполнил.
Томактор вступил в дело позже, когда второй отряд легионеров через брод пошел к Лонотору, а к горящим мостам двинули команды строителей.
Выгадав момент, полковник послал свои эскадроны с закатной стороны лагеря, где были устроены тылы легиона. После бурной ночи противник выставил усиленные посты, и врага имперцы заметили вовремя. Но пока пехота и конница пробирались через лагерь, хординги выбили прислугу, подожгли палатки и угнали около полусотни лошадей. Потом болтами встретили противника и организованно отступили.
Командир конного отряда имперцев решил наказать дерзкого и наглого врага и не остановил свою сотню. Его отряд пошел вслед за уходящим последним эскадроном капитана Бладоха. Тот так отчаянно удирал, что… завел неопытного противника в овраг. На выезде Бладох дал команду развернуть десятки. И имперский отряд сам налетел на болты.
К Бладоху присоединился первый эскадрон майора Алти. Он успел занять позиции вдоль оврага и бил сверху. Третий эскадрон отрезал путь назад.
В лагерь вернулась одна лошадь с перепачканным кровью седлом. Она долго бродила у повозок, не давая к себе подойти, вздрагивала и косила глазом на людей.
Пока полки резвились у лагеря, разведчики Рэмуна и Тианта внимательно следили за подходами к Лонотору. Они и отметили, что пришедшая в город когорта после полудня вернулась обратно в лагерь. Видимо, до командования противника дошла простая истина: оборонять столицу малыми силами не имело смысла. А отправить все войско почему-то не хотели. Или уже не могли. Пример первого отряда был весьма поучителен.
Зато из города на полночь и на восход выехали три группы всадников с заводными лошадями. Префект Никамер послал гонцов в Скрат.
Группу, которая рванула на полночь, Рэмун оставил Тианту, а две другие планировал перехватить сам.
– Ну хоть что-то, – сказал он скучающему Дервару.
Тот обрадованно кивнул и дал сигнал помощнику.
