в растерянности, подкреплений не получают, их можно полностью окружить и добить.
7 апреля, вечером того самого дня, когда Александр Бибиков отослал государыне реляцию о своей победе и скором одолении самозванца, к Бугульме подъехали два всадника. Это были два офицера, один в мундире Преображенского полка, другой – Семеновского. «Преображенец» был щеголеват, молод, на лошади сидел слегка боком, а когда начинал говорить, в его речи проскальзывал польский акцент. Его спутник выглядел значительно старше, мундир у него был потрепанный, а внешность – неприметная. А в сгустившихся сумерках его вообще трудно было узнать.
Всадники без затруднений миновали цепь часовых и, подъехав к первым домам селения, остановили лошадей.
– Ну что, поручик, здесь мы расстанемся, – сказал «семеновец». – Вам ехать в лагерь, к генералу, мне – на восток, в Татищевскую крепость. Но моя поездка не принесет никаких результатов и все дело наше будет погублено, если вы не сможете сделать того, на что сами вызвались. Ваша миссия гораздо важнее моей!
– Не беспокойтесь, майор, я свое дело сделаю, – гордо ответил поляк. – И отомщу за кровь поляков, которую генерал Бибиков проливал весьма щедро!
– Ну, желаю успехов! – произнес майор, после чего тронул своего коня и растаял во тьме.
А поручик поехал дальше. Въехав в Бугульму, он спросил у первого встреченного солдата, где квартирует командующий. Возле нужного дома спешился и вошел внутрь. Дом этот принадлежал самому богатому местному купцу, а сейчас был отведен под штаб Бибикова, сам же купец со всем семейством перебрался в избу своего приказчика.
Приезжий миновал переднюю, завешанную шинелями, и оказался в следующей комнате, где возле закрытой двери сидел адъютант, и представился ему:
– Курьер из Санкт-Петербурга, от светлейшего князя Потемкина! Зовут меня князь Анджей Кульчицкий. Прибыл с пакетом для генерала Бибикова. Он у себя?
– Да, его превосходительство отдыхают, – ответил адъютант.
– Придется побеспокоить, – сказал Кульчицкий. – Пакет я должен передать немедля, таков приказ князя.
Адъютант скрылся за дверью. Спустя несколько минут он вышел и пригласил приезжего войти.
Князь Анджей вошел и оказался в просторной горнице, один угол которой занимала печь, украшенная изразцами. Здесь же стоял стол, за которым сидел командующий. Это был высокий человек сорока лет, склонный к полноте, с властным лицом.
– Ну, что за пакет? – нетерпеливо спросил он. – Давайте сюда.
Приезжий учтиво поклонился, шагнул вперед и подал Бибикову привезенные бумаги. Генерал сломал сургучную печать, развернул документы. Бегло просмотрел один, потом второй. Лицо его просияло радостью и торжеством. Он более внимательно прочитал оба документа, затем поднял на курьера глаза и произнес:
– Оказывается, это бумаги не от Потемкина, а от самой государыни! Она жалует меня за мои успехи званием князя Уральского, дарует мне имение на Волыни и двести тысяч рублей золотом. А в другой бумаге – распоряжение о производстве меня в генерал- аншефы! Замечательные вести вы мне привезли, князь!
– Да, содержание пакета мне было ведомо, – признался Кульчицкий. – Светлейший князь Потемкин поведал мне о том. А на словах велел передать вашему превосходительству, что государыня вами весьма довольна и после вашего возвращения в Петербург намерена еще больше наградить столь храброго воина. Как она намерена вас наградить, сие мне неведомо.
– Вот как? – сказал Бибиков. – Это приятно… это чудесно, черт побери! Такое событие надо отпраздновать. Поручик!
Адъютант заглянул в дверь.
– Сходи-ка, голубчик, собери офицеров, – приказал ему командующий. – Скажи, что генерал приглашает на важный военный совет. Да, и не забудь пригласить капитана Державина. Мало того, что он храбро сражается, так еще и знатные стихи сочиняет. Но сперва беги на кухню, разбуди всех поваров. Пускай быстро соберут мне стол праздничный. Там у нас кое-какие запасы вин, кажется, остались? Пусть все несут сюда. Будем праздновать получение радостного известия!
Прошло полчаса, и в соседней комнате был накрыт праздничный стол. Повара и денщики суетились, нося кушанья и расставляя приборы. К этому времени начали собираться и приглашенные офицеры. Заглянув в избу и увидев празднично накрытый стол, все приходили в изумление – ведь командующий приглашал их на срочный военный совет. Они думали, что самозванец наступает или еще что-то неприятное произошло, а тут, кажется, намечался праздник.
Когда все собрались, Бибиков выступил вперед и объяснил причину, заставившую его в столь позднее время собрать офицеров. Он зачитал письмо князя Потемкина, а заодно представил и гонца – поручика Кульчицкого.
Офицеры встретили известие с большим энтузиазмом. Ведь признание заслуг командующего Бибикова означало, что и их вклад в победу может быть высоко оценен. Это позволяло после окончания кампании надеяться на награды и щедрые подарки.
