Сильная мужская рука взяла ее за локоть и прижала к сильному мужскому телу.
Но это был не Рован. Запах принадлежал не ему.
К ее горлу приставили кинжал, острое лезвие которого сразу процарапало ей кожу…
– Куда ты так торопишься, принцесса? – послышался у самого ее уха голос Лоркана.
Прежде Рован думал, что может совладать со страхом и встретить любую опасность, не потеряв ясности мыслей и хладнокровия. Его уверенность поколебалась, когда несколько мгновений назад из темноты появился Лоркан и приставил кинжал к горлу Аэлины. Рован даже не успел его почуять, настолько быстрым оказался его бывший соратник.
– Малейшее движение – и ты умрешь, – прорычал в ухо Аэлины Лоркан. – Одно слово – и ты тоже умрешь. Понятно?
Аэлина молчала. Если она кивнет, то распорет себе горло о его кинжал. На лезвии уже была ее кровь. Весь переулок наполнился запахом ее крови.
Один этот запах вынудил Рована застыть на месте. Спокойствие. Сейчас ее может спасти только его спокойствие.
– Понятно? – повторил вопрос Лоркан, прижав лезвие чуть плотнее.
Струйка крови потекла быстрее. Аэлина молчала, понимая, что каждое ее слово может стать последним.
– Хорошо, – усмехнулся Лоркан. – Я так и думал.
Мир вокруг Рована замедлился и обрел пронзительную ясность. Он видел каждый камешек под ногами и в стенах домов, мельчайшие осколки и обломки в грудах мусора. Нужно учитывать все, что может дать ему преимущество и стать оружием.
Будь ему сейчас подвластна магия, он бы лишил Лоркана дыхания, убрав из легких противника весь воздух. Небольшим усилием мысли он бы пробил всю защиту бывшего соратника. Впрочем, и этого не понадобилось бы. Он бы с самого начала окружил Аэлину и себя магическим защитным куполом, предотвращавшим любое внезапное нападение.
Аэлина поймала его взгляд. И страх, настоящий, неприкрытый страх.
Она понимала всю шаткость своего положения. Каким бы быстрым ни был Рован, кинжал Лоркана окажется быстрее.
Лоркан улыбнулся своему бывшему соратнику и слегка откинул капюшон. Конечно же, от Рована не укрылось торжество, ясно читаемое в черных глазах Лоркана.
– Что, принц, все слова в горле высохли?
– Зачем? – только и мог спросить Рован.
Он растерялся. Первый раз в жизни он не знал, как поступить. Понимал ли Лоркан, что если он убьет Аэлину, то следующим трупом станет он сам? Потом Маэва и… весь остальной мир.
Лоркан изогнул шею. Ему хотелось видеть лицо Аэлины. Ее глаза превратились в щелочки.
– Где Ключ Вэрда? – спросил Лоркан.
Аэлина напряглась. Рован посылал ей мысленные приказы молчать и ни в коем случае не пытаться дразнить Лоркана.
– У нас его нет, – ответил Рован, ощущая безудержный гнев.
Этого Лоркан и добивался. Здесь он был верен себе. Лоркану нравилось помыкать врагами, когда те оказывались в беспомощном положении. За века Рован вдоволь насмотрелся на представления, которые устраивал для себя этот полуфэец. Нет, гнев его только подзадорит Лоркана. Рован из последних сил попытался успокоиться.
– Я ведь в два счета могу сломать тебе шею, – продолжал Лоркан.
Теперь он терся носом о ее шею. Аэлина одеревенела. Все спокойствие Рована было мгновенно сметено новым всплеском гнева. Слепого, звериного гнева.
– А ведь ты куда приятнее, когда не открываешь свой поганый ротик, – нарочито сладким голосом произнес Лоркан.
– У нас нет Ключа, – повторил Рован.
Он будет убивать Лоркана так, как только бессмертные умели и любили убивать: медленно, жестоко и изобретательно. Мучения Лоркана продлятся не один день.
– А если бы я сказал вам обоим, что мы действуем на одной стороне? – вдруг спросил Лоркан.
– Я бы тебе ответил, что Маэва знает единственную сторону – свою собственную.
– Маэва не посылала меня сюда.
Рован почти слышал слова Аэлины, рвущиеся из нее: «Врун. Наглый, бесстыжий врун».
– Тогда кто посылал? – зарычал Рован.
– Сам уехал.
– Если мы на одной стороне, убери свой паршивый кинжал от горла Аэлины, – потребовал Рован.
