Генри еще раз обвел всех взглядом, и до него окончательно дошло: он никогда больше не станет для них таким, каким был.
– Роза… – начал он, зачем-то протянул к ней руку, но она взвизгнула и отдернулась, будто ее пыталось коснуться насекомое.
– Не подходи, – без голоса проговорила она, глотая слезы.
– Разрушитель, – медленно проговорил король. Губа у него была разбита, и кровь некрасиво ползла на подбородок. – Ингрид, вы же сказали, что это неправда! Сказали, что у него просто изуродованы руки!
– Ваше величество, я просто не хотела, чтобы его отправили в Цитадель за то, кем он родился. Я не думала, что так далеко зайдет! – крикнула она. От страха она даже перестала говорить своим бесстрастным голосом. – Я вам верно служу, и одна ошибка…
– Вторая ошибка. Вы не забыли, что было десять лет назад?
Она тяжело дышала, неподвижно глядя на него.
– Вы больше не глава придворных, Ингрид. – Король попытался стереть кровь со рта, но только размазал ее сильнее. – Выгнать вас я не могу, но старайтесь не показываться мне на глаза. – Он повернулся к Генри. – Ты достанешь ларец со дна и принесешь мне, – приказал он, и Генри смутно отметил: король больше не называет его на «вы».
Генри выдавил короткий смешок:
– Чтобы вы его погасили? Нет уж, спасибо. Вы что, сказку плохо помните? Так я вам повторю: одно желание его ослабит, второе погасит. Оно не для этого предназначено. Оно же… оно для всех! Только Освальд хотел использовать его для себя, так чем вы лучше его?
– Ты даже не представляешь, что я пережил десять лет назад, – процедил король. – И если Сердце может вернуть мне… – Он со свистом втянул воздух и замолчал. – Это важнее, чем все эти оборванцы. Они и так жили неплохо.
Зло, которое овладело всеми на площади, потихоньку отпускало его, но он пока не мог заставить себя остановиться и подумать.
– Что вы несете? Вы что, не видели, что там творится? И это неплохо? – спросил Генри, шагнув к королю, но его тут же схватили за плечи охранники.
Генри бы вывернулся, но его еще трясло от пережитого, и он пропустил момент, когда принц подошел к нему и ударил по лицу с такой силой, с таким наслаждением, что Генри упал на колени. В голове медленно проплыла мысль, что принцу было так же больно, как ему, но это не слишком утешало. Голос короля теперь доносился до него будто сквозь толстый слой ткани.
– Дамы и господа, я надеюсь, желание выходить за стену у всех пропало раз и навсегда. Мы просто будем жить, как раньше.
– Но тьма… – еле слышно начала Роза.
Король сразу перебил ее:
– Вам не давали слова, юная леди. С тьмой мы ничего сделать не можем. Подождем, и все само устроится. А пока я снимаю запрет на использование факелов во дворце.
– Но они прожгут ковры и закоптят потолки, – пролепетал Уилфред.
– Ничего страшного. – Король повысил голос и сам же прижал руку ко лбу – видимо, головная боль у него так и не прошла. – Пойду приму лекарство и отдохну. Этот человек хотел очернить доброе имя моих соратников. Выдумал историю про яд, чтобы я перестал принимать лекарство и совсем разболелся. Да еще подбил выйти за стену, где меня чуть не убили! Умно! Но теперь я разгадал его игру, с этим покончено.
Генри медленно помотал головой. Он все ждал, когда у него перестанет звенеть в ушах, но кулак у принца даже после такой переделки был как увесистый булыжник. А король все продолжал говорить:
– Если народ не успокоится, возьмите посланников и подавите бунт.
– А с ним что делать? – тихо спросил Уилфред.
Генри почувствовал на подбородке холодную ладонь короля, которая приподняла ему голову.
– Последний раз предлагаю. Ты принесешь мне ларец и откроешь его, а потом иди на все четыре стороны. Согласен?
Глаза на худом, изможденном лице короля горели таким огнем, что Генри наконец-то понял, как Сердце овладело разумом его собственного отца. Все просто – иногда хочешь чего-то так сильно, что реальность отступает. Есть только ты и твое желание. И Сердце волшебства. Плохой расклад для всех вокруг, если ты при этом король.
Генри даже не собирался тратить силы на то, чтобы отвечать, но король, кажется, и так понял его взгляд и разжал руку у него на подбородке.
