Стучал по стеклу ладонями.
Из севших флуггеров вывалило полтора десятка бравых бойцов, в которых по характерной форме шлемов легко угадывался спецназ «Скорпион» – тот самый, который «жалит насмерть», если верить клонской пропаганде.
Клоны развернулись цепью и пошли прямо к Растову.
Стоило им заметить шевеление в рачьем ложементе, как они обрушили на него дозу стали, вдесятеро превосходящую смертельную.
За одну секунду с восхищенным пятого ранга Шчи было покончено.
Но майор Растов не испытал по этому поводу прилива скорби. Ведь восхищенный четвертого ранга должен встречать чужую смерть исполненным достоинства равнодушием, проистекающим от причастности к высшей мудрости!
Растов энергично помахал «скорпионам» рукой, и тут же десяток стволов нацелились ему в грудь.
– Вы чего, мужики? – сказал Растов, вытаращив на них безумные глаза лишенца.
Однако «мужики» не проявили ожидаемой лояльности.
Судя по всему, они намеревались уничтожить буквально все, что шевелится на обломках чоругского корабля, невзирая на половую и расовую принадлежность.
И если чудесный чоругский монокристалл, возможно, был способен обеспечить защиту от пуль, то от двухспектральной лазерной винтовки «Мэв» он уж точно Растова не защитил бы…
Майор не располагал родным переводчиком «Сигурд» (только встроенным в капсулу чоругско-человеческим, который все равно теперь лишился питания), поэтому у него не было возможности установить с клонами какую-либо конструктивную коммуникацию. Хотя руки он, конечно, вверх поднял – чем не конструктив?
Положение спасла Малат.
Отважная чернобровая разбойница наконец-то пришла в сознание, вскочила на ноги и быстро написала на стекле своей капсулы несколько слов на фарси.
В качестве писчего средства она использовала собственную кровь. А в качестве орудия письма – указательный палец.
Только прочтя экспрессивное послание девушки, свирепые конкордианские спецназовцы переменили гнев… нет, не на милость. Но на сдержанный интерес людей, не слишком высоко ценящих сюрпризы на рабочем месте.
Что именно написала кровью Малат, Растов узнал лишь спустя несколько дней.
«МЫ ОБА ВРАГИ ЧОРУГОВ. КОНКОРДИЯ НАВ-СЕГДА».
Глава 19
Начальство прилетело
Остаток дня 22 августа Растов провел в Центральном военном госпитале Синанджа.
Правое крыло было до пепла сожжено чоругскими шагающими танками. В левом теплилась, а точней, воняла дезинфекцией и капала капельницами жизнь.
Растову никто не сообщил, что основные силы военно-космического флота покинули систему Макран. И теперь судьба четырех миллионов людей, оставшихся на Тэрте, висит на волоске. Это была абсолютнейшая государственная тайна.
Из окна госпиталя все выглядело так: в Синандже, конечно, имеются серьезные разрушения (начисто сметен, к примеру, небоскреб штаб-квартиры концерна «Кармаил»), но город контролируется землянами, а не инопланетным врагом. Улицы находятся под охраной русских танков и клонского вооруженного ополчения, а в небесах то и дело пролетает пара вертолетов. То есть в целом все хорошо. Только людей почти нет. Эвакуированы в провинцию.
На следующий день, 23 августа, Растова навестил лично полковник Кунгуров, командир его родного 12-го танкового полка.
Кунгуров, неожиданно загорелый, был с очевидного похмелья, да еще и легко ранен – его рука болталась на телесного цвета перевязи.
