второе – на другой. Два троса вверху, на них – кабинка с пассажирами, которая приводилась в движение непонятным пока способом. Скорее всего, в кабине имелся вращающий момент в виде педалей или руля…
Одна из десяти хлипких кабинок заскользила над пропастью, и я поняла, почему она движется: кто-то из пассажиров тянул один из верхних тросов, перемещая клетку, а на подъезде ему помогали мускулистые работники переправы, подкручивая колесо. Они напоминали титанов: сокращаются стальные бицепсы, мышцы на спине вздуваются. Каждый раз перед очередным рывком, когда ноги врастают в землю, кажется, что выпирающие мышцы разорвут кожу и обнажатся стальные жгуты. Я представила, каково это – изо дня в день рвать жилы, вращая огромное колесо, и стало до слез жаль этих людей.
Повозка остановилась в паре метров от хижины, что будто выросла из камней позади последней транспортировочной кабинки и в пяти метрах от обрыва, где клокотала река. Арлито спрыгнул на землю, обошел дом – порог находился со стороны обрыва, – постучал и крикнул, стараясь перекричать рокот бурной реки:
– Сэмми, выходи, это Арлито!
Дверь открылась, и высунулся длинноносый мужичок со скошенным лбом, похожий на крота, причем ростом он ненамного превосходил Арлито. Что рассказывал наш маг, я не слышала, человек-крот шевелил надбровными дугами и кивал, поглядывая на повозку. Потом Арлито осмотрелся и махнул нам – идите, мол, тут безопасно.
Эд высунул голову, вылез из кибитки, протянул мне руку. Я воспользовалась помощью, потупилась, чтоб лицо скрыли волосы, поправила сумку с деньгами, перекинутую через плечо, и ощутила себя мышью, желающей скорее забиться в нору. Улиткой, лишенной раковины, – мягкой и беззащитной. Все время чудилось, будто кто-то смотрит в спину. Но поблизости не наблюдалось никого подозрительного. От гостиниц до обрыва было метров пятьдесят вытоптанной и утрамбованной земли вперемешку с камнями, стояло три телеги, наша – четвертая, единственная с крытым верхом. Два старика с узелками ковыляли к переправе – пожилые, но гордые, без тросточек, они преодолели уже большую часть пути. Три женщины с многочисленными косичками, украшенными яркими лентами, призывно хохотали, косясь на мускулистых парней, которые, вращая колеса, сопровождали каждый рывок протяжным «Э- эх».
Мы с Эдом потянулись друг к другу, взялись за руки и побежали к хижине. Хозяин исчез за дверью, Арлито посторонился, и мы шагнули в полумрак. Домик был рассчитан на человека гномьего роста, если бы я подпрыгнула, то достала бы макушкой потолок, и высокому Эду приходилось гнуться в три погибели, втягивать голову в плечи.
Шаркая по полу, хозяин повел нас по узкому коридору, распахнул первую дверь, что сразу напротив входной:
– Здеся у меня смотрильня. – Он махнул в окно. – Вон, переправа видна. Но нам дальше, туда, тама комната с кроватью.
Комната была крошечной, наверное, три на три метра. Односпальная продавленная кровать, кособокий маленький стол с крошками хлеба и темными пятнами, глиняный кувшин. Два окна, из одного открывался вид на пустырь с телегами и переправу, из второго – на стоящие к нам задним фасадом гостиницы – будто игрушечные, каменные, с яркими черепичными крышами – и огромный сарай, что через дорогу от них.
Эд сразу же уселся на кровать, вытянул ноги, я перевела взгляд на Арлито, который наблюдал за нами через порог:
– В орден я попаду часа через три-четыре, будет уже ночь. Пока меня выслушают и примут решение, пройдет еще два часа. Раньше завтрашнего утра меня ждать не стоит. – Он поставил на стол узелок с едой, заглянул в кувшин. – Ага, еда и вода у вас есть. До темноты старайтесь не высовываться и не шуметь.
«Не шуметь» – это о чем он? Неужели слышал, когда мы в телеге… Кровь прилила к щекам, и я почувствовала, что краснею до кончиков ушей.
– Удачи тебе, – проговорил Эд, на его губах играла презрительная полуулыбка, которую он изображал, когда старался отгородиться от людей. – Возвращайся быстрее!
– Все, ухожу. – Арлито затопал по коридору, хлопнула дверь.
В дверном проеме появился хозяин хижины, крякнул и сказал, глядя в сторону:
– Отхожее место за домом, кхе… Ежели чего надо, зовите, я тута до первой звезды.
– А потом переправа закрывается? – поинтересовалась я, выглянув в окно.
Арлито подозвал мальчишку-конюха, заплатил ему, тот кивнул и принялся распрягать коня, чтобы отвести его к привязи. Маг проводил его взглядом, добрался до ближайшей… вагонетки? Кабинки? Нет, корзинки, напоминающей птичье гнездо, слепленное из досок, подозрительно тонких прутьев и по бокам обмотанное веревками. Стоило представить, как ты несешься на таком ненадежном приспособлении над бездной, и сразу хотелось упасть в обморок.
Маг залез в стоящую на краю обрыва клетушку, к нему поспешил мускулистый парень, проверил веревки, взял деньги за работу и толкнул корзинку – она заскользила по канату, доехала до нижней точки, Арлито за что-то дернул, заработал руками – кабинка
