Их окутала тьма.
Тьма кишела снами – по большей части кошмарными. На Хекта обрушился ужас. Он был уверен, что попал в ловушку и останется здесь навсегда.
– Как же все-таки хорошо, что ты занимался с Моделью, – сказал принципат Делари. – Это помогло Герис дотащить тебя сюда.
Герис, бледную и изможденную, все еще трясло. С перемещением явно возникли какие-то неожиданные трудности.
Хекта тоже трясло.
– Чyдно, – проворчал он. – Прекрасно. Что, так его и растак, это было?
– Успокойся. Не знаю. Я не использую Модель таким образом, а у Герис раньше затруднений не возникало.
– Пайпер, расскажи, что ты видел, – велела сестра. – Может, найдем подсказку.
– Хаос. Призраков. Какую-то бессмыслицу. Кошмары и игрища чудовищ. А что я должен был увидеть?
– Мы с прапра видим мир, лишенный всех цветов, кроме красного. И все движется в тысячу раз медленнее обычного.
Герис объяснила, что во время перемещений перед ней мелькают тысячи оттенков красного, по большей части светлые, а не темные. Чтобы попасть куда нужно, ей достаточно лишь вызвать в памяти это место. А теперь, набравшись опыта, она может переместиться даже туда, где прежде никогда не бывала.
Хект испытывал одновременно страх и удивление. Как такое возможно? Всего несколько минут назад они с Герис были за сотню миль отсюда, а теперь сидят в особняке Муньеро Делари.
Анна и дети довольно быстро прознали о прибытии Хекта. По настоянию принципата Делари они переехали в его особняк, чтобы защититься от злобных происков Бронта Донето.
Хект с жаром поблагодарил Делари за то, что тот приютил его семью, а потом Анну – за то, что та поступилась своей гордостью и укрылась в особняке.
– Любимая, Донето – очень дурной человек, – сказал Пайпер и покосился на Делари, гадая, как сейчас обстоят дела с враждой между принципатом и патриархом.
– Ты меня не хвали, пока не услышал всю историю целиком, – отозвалась Анна.
– Все-таки заупрямилась?
– Именно. Решила, что никому не позволю угрожать мне и моим детям, даже непогрешимому гласу Господню.
– Но? – продолжил за нее Хект.
Ему было трудно не распускать руки, хотя он и вел себя прилично в присутствии остальных.
– Ко мне в дом пришел тот новый тип из Кастеллы, как его – Аддам Хоф? Сказал – Безмятежный хочет взять нас в заложники. Это было еще до того, как стало известно о твоей высадке в Вис-Корчуле.
– Братство Войны не питает особой любви к Безмятежному, – вставил Делари. – Они одержимы Святыми Землями, а Безмятежного интересует только его вендетта в Коннеке.
Хект фыркнул.
– И этот его личный священный поход продвигается ни шатко ни валко, – продолжал Делари.
Потом Хект впервые услышал о смерти короля Регарда.
– Значит, Пинкус Горт теперь там один орудует?
– Нет. Еще есть несколько небольших арнгендских отрядов, возглавляемых священниками из Конгрегации. Сплошные неумехи. Как бы ни ярилась Анна Менандская, с вторжением в Коннек ей в одиночку не справиться. Регард погиб, и ей, вероятно, придется бросить Горта и Безмятежного. Будет цепляться за власть, пока вести не дойдут до Анселина и тот не вернется. А может ведь и не вернуться. Анну сынок не любит. Возможно, она еще сильно пожалеет. Анселин – человек независимый и вряд ли будет терпеть то, что приходилось терпеть Регарду.
Пока Делари говорил, Анна и дети все больше злились. Им не было дела до всей этой политики, их интересовал только Хект.
А Хекта в данный момент интересовали они.
Он сам себе удивился: сколько же чувств всколыхнул в нем их вид и каким виноватым он себя сейчас ощущал, вспоминая невольную интрижку с императрицей.
Хотя вряд ли Анна верит, что Пайпер блюдет себя в походе. Он же мужчина, тут следует проявить снисхождение.
Делари махнул рукой.
– Теперь мы пока вас оставим, радуйтесь встрече, – смилостивилась Герис. – Запомни, Пайпер, мне нужно тебя доставить назад,
