быстро, теперь дороги отсюда и до Антье безопасные. Тех душегубцев, кого не удалось приструнить, истребили.
Гартнер и Кедла обменялись резкими словами, но за копье девушка не стала хвататься.
– Вы с Алазаис поаккуратнее, – предупредил брат Свечка. – Она вспыльчивая.
– Я заметил. Совершенный, если вместе пойдем, нам надо подготовиться. До завтречка подождете?
– Раз надо, так надо.
– Тогда встретимся возле моста на рассвете.
Брат Свечка кивнул и пошел успокаивать Кедлиного ослика. Бедная заезженная животина.
Кое-кто из беженцев передумал: родители Кедлы, ее кузины Гилеметта и Эскамерола, пекарь Скарре с женой. Итого семеро путников, все явно с достатком, да еще среди них три вполне миловидные женщины – две, по всему, девицы. Смогут ли Гатор и Гейс устоять? Совершенному нужно заручиться поддержкой честного тугодума Гартнера.
А может, все выйдет иначе: Кедла ведь выдала каждой кузине по нескольку острых кинжалов.
Бывшие разбойники и теперешние шпионы ждали в условленном месте – и хоть и на плохоньких лошадках, но верхами.
– А чего вдруг народу столько? – удивился Гатор.
– Передумали, – отозвался брат Свечка.
– Ну, вроде их не так много. Все еретики?
– Точно. Но я единственный не сражаюсь.
– Старики да дети.
– Можешь послать нас подальше.
– Могу, но тогда ведь у меня повода не будет увидеться со своими, так выходит? А это еще что?
На мосту через Лаур поднялась суматоха. Кто-то что-то радостно выкрикивал, многие просто вопили. На мятеж не похоже.
– Мы готовы отправляться, но можно сначала выяснить, что стряслось, – предложил брат Свечка. – Вдруг это и нас касается.
– Вы там ничего не выкинули? – нахмурился Гатор. – Гарнизон за вами не гонится?
Из ворот Белого Города выбегали люди, а ведь там по-прежнему квартирует навайский гарнизон.
– Мы ничего не выкидывали. Разве что за утро Конгрегация успела захватить власть.
– Значит, новости какие-то. Важные, поди, – кивнул Гатор и махнул Гейсу: мол, езжай разведай.
Остальные медленно тронулись в путь.
– Опасное будет путешествие? – спросил Раульт Арчимбо, который страшно волновался за внуков.
– Пока близко к Антье не подойдем, все должно быть спокойно, – откликнулся Гатор. – Тех разбойников, которые к графу Реймону примкнуть не хотят, он истребляет. Жестоко. Ему важнее лиходеев приструнить, чем главнокомандующего задирать. Но вот рядом с Антье можем нарваться на патриарший патруль, тогда жди беды.
– Новый-то главнокомандующий вроде не так усердствует, как старый, – заметил Арчимбо.
– Есть такое дело, – согласился Гатор. – Больно уж ему патриарх мешает. Надавал кучу неумех да еще тех, у кого свое на уме. И ничего-то главнокомандующий поделать не может, как бы ни старался, потому как вечно кто-то сердится и требует, чтоб он сделал иначе.
– Нам это на руку.
– Именно. Но суровая правда в том, что Пинкус Горт был бы гораздо хуже Пайпера Хекта, если бы все его оставили в покое.
Гейс нагнал их только через два часа (Гатор ведь всех подгонял) и, подъехав, начал о чем-то шептаться с братьями.
Кедла придвинулась ближе к повозке, где лежало ее оружие.
– Народ, тут большие перемены творятся, – объявил Гатор. – Граальская императрица объявила войну патриарху. Винит его в смерти своего муженька Джейма Касторигского. Уже добралась до Фиральдии вместе с бывшим главнокомандующим. Не хотел бы я сейчас оказаться на месте патриарха.
Брат Свечка обрадовался известиям меньше, чем остальные. Он ведь знал, что обычно в разговорах факты преувеличивают, а на самом деле все совсем не так драматично.
Но даже если поделить известия на два, для Коннека это хорошо. Патриарху придется отозвать войска, донимающие графа Реймона. Когда на него обрушится гнев Граальской Империи, у Безмятежного не останется ни денег, ни людей ни на что другое.
Путники добрались до тех мест, где, выражая свое неудовольствие графом Реймоном, порезвились патриаршие войска.
