– Вчера, масколон, был наш первый
– Как тебе будет угодно, – Брянцев развел руками. – Разведчики, прошу к столу.
– Секунду, командир, – пробормотал Ривлер, вглядываясь в стену.
– Что такое?
– Ничего… не считая того, что у нас гости.
Кто-то, лихорадочно подключаясь к каналу Дейва, уронил ложку. И никто не заметил ее звона – все дружно уставились в сторону зонда.
– Фу. Ну и уродливая тварь, – произнес вполголоса Тасерг.
– Возражаю, – проговорил Шолд. – Оно ничуть не уродливей, к примеру, кабана или носорога.
Зверь подался вперед, втягивая воздух длинным хоботком. Отступил. Больше всего он напоминал бобра… очень крупного бобра, ростом в холке по пояс человеку. Коренастое тело покрывала густая бурая шерсть, нижняя челюсть расширялась в странного вида лопатообразный нарост. Издав резкое шипение, наш визитер обошел зонд по большому кругу, настороженно поводя короткими вибриссами. И, видимо, решив, что загадочные серебристые сооружения не представляют опасности, ковырнул слежавшуюся корку челюстью.
– Он кормится, – проговорил Шолд. – Посмотрите на его зубы, – он увеличил масштаб. – Это челюстное образование предназначено для рыхления почвы. Это преобразованная зубная ткань или роговой вырост?
Зоолог просяще посмотрел на масколона.
– Я пошлю запрос на корабль. Пусть выяснят, встречался ли уже такой вид, – пообещал Брянцев.
Сверху спикировали два мелких вивернида. Больше всего они походили на летучих мышей, по какому-то капризу эволюции обретших длинные шеи и не менее длинные хвосты. Пестрые перепончатые крылья сложились, лопаторылое существо досадливо фыркнуло, мотнув головой в сторону вивернидов. Не обращая на его недовольство ни малейшего внимания, виверниды запустили головы во взрыхленную болотину.
– Он не проявляет явной агрессии, – констатировал Шолд. – Комменсализм? Виверниды кормятся насекомыми и личинками, которых вылавливают в разрыхленной лопаторылом почве. А что получает лопаторыл?
– Своевременное предостережение о хищниках, например, – сделал я предположение.
– Может быть, может быть, – проговорил задумчиво Шолд. – Командир, дашь мне доступ на управление дронами?
Брянцев повел рукой в воздухе. Повинуясь дальнейшим командам Шолда, один из дежурящих возле нас пауков-шагоходов вскинулся. Сделал несколько шагов на миополимерных ногах в сторону животных.
Виверниды вскинулись. Испуганно заверещали. Закружились взволнованно над головой лопаторыла. Тот тревожно вскинул морду и тут же засек приближение дрона.
Последовал прыжок назад, на удивление быстрый для неуклюжего с виду зверя. Лопаторыл зашипел, охаживая себя по бурым бокам поленообразным хвостом. Припал к земле.
– Оборонительная поза, – похоже, Шолд вел запись. – Животное напугано, но не обращается в бегство. Продолжаю сближение.
– Он не разнесет дрона? – спросил тревожно Алекслав. Тасерг махнул рукой, сам вглядываясь в картину. Шолд снова послал робота вперед.
Лопаторыл одним прыжком оказался над склоном. Яростно ковырнул почву, осыпав дрона комьями земли, и только его здоровенный хвост мелькнул в зарослях темно-зеленого «ковыля». (Хотя ковыль при ближайшем рассмотрении длинные жесткие стебли с метелкой перистых листьев на макушке напоминали мало.) Виверниды негодующе заорали, пикируя на дрон, впрочем, предусмотрительно не снижаясь слишком низко. Затем взвились вверх и исчезли вслед за своим спутником.
– Синиш! – взмолился Шолд. – Пока я вызову ближайшего летуна, он скроется из виду! Надо запустить одного из нашего запаса!
– Я не думаю, что это был последний представитель вида на планете, – мягко произнес Брянцев под дружный смех разведчиков. – Кстати, «Семя» подтвердило, что наша группа первая, столкнувшаяся с этими существами. Можешь смело присвоить ему свое имя.
– Я бы предпочел выследить его и анатомировать, – пробурчал зоолог.
– Господи, – Тасерг возвел глаза к потолку. – Откуда эти кровожадные порывы в уроженце Австралийской Республики? Первобытные инстинкты?
