– Волка, милая, – протянула к ней руки Молли. – Как я побегу? Как я семью брошу?
– Как у нас раненых при отступлении зачастую приходилось оставлять? – отрезала Волка, глаза её бешено сверкали. – Товарищей своих, кого на плечах из боя вынесли, а потом – самим же и оставлять? Потому что если нет, то погибнут все, весь отряд, некому будет ещё живые деревни защищать! Плакали сами, бывало, но покидали! И сейчас, – Волка резко сгребла Молли за плечи, янтарные глаза оказались близко-близко, – сейчас то же самое. У тебя великий дар – а ты хочешь вот так свою жизнь на помойку выбросить?! Самой в руки Департамента отдаться?!
Молли вздохнула. Она очень не хотела об этом спрашивать, но…
– Таньша, sestra… А твои – ваши – родители, они где? В безопасности, там, далеко на севере?..
Волка дёрнулась, как от удара. Глухо рыкнул Медведь, и Молли поняла, что сморозила какую-то глупость.
– Они погибли, Молли. – На скулах Волки играли желваки, глаза сузились. – Вот так и погибли, как я тебе сейчас рассказала. Мы уходили, отрядом, маму и папу ранило… Их несли, сколько могли, а потом нас окружили егеря, надо было идти на прорыв… – Голос её не дрожал, напротив, наполнялся яростью. Даже шкодливая Ярина испуганно притихла. – Надо было идти на прорыв, мы со Всеславом маленькие ещё были, но перекидываться уже умели… хотели драться… мама… мама приказала – всем приказала! – их с папой оставить, нас выносить, потому что у мамы с папой дара не было, совсем. Крикнула, чтобы нас вынесли, но это все и так знали… Им… с папой… винтовки оставили, патроны… нас тащили насильно… а потом… я помню… выстрелы, выстрелы, выстрелы сзади!.. – Она с бешенством хватила кулаком по столу так, что подпрыгнула, жалобно зазвенев, вся посуда. – Я орала, кусалась, перекинулась даже… Меня… на поводок взяли…
Она резко вскинула голову, в горле у неё заклокотало, а по щекам побежали слёзы.
– А потом стрелять перестали, – вдруг тихо и очень серьёзно докончила Ярина. – Я знаю, мне Вольховна Средняя рассказывала…
Таньша отвернулась, судорожно кивнув. Плечи её вздрогнули раз, и другой, и третий.
Осторожно фыркнул Медведь, переступил с лапы на лапу, так что жалобно скрипнули доски паркета. Одним движением оказался рядом с сестрой, та обхватила его руками, пряча лицо в медвежьем меху.
Молли, чувствуя, как внутри всё обрывается, робко протянула руку, коснулась Таньшиных плеч. Волка всхлипнула, скрипнула зубами и решительно повернулась, без церемоний утирая нос рукавом.
– Никуда не пойдёте! – решительно объявила она.
– Ну не пойдём, значит, не пойдём, – с подозрительной покорностью вдруг согласилась Ярина. – Значит, пусть оно всё так и будет…
– Молли, прости, sestra. – Таньша не глядела ей в глаза. – Так надо. И для тебя, и для нас. Наши папа с мамой погибли не напрасно. Мы с братом за них стократ отомстили. А ты за что погибать решила?!
Молли молчала. Родителей Волки и Медведя давно уже нет… она попыталась представить, как сама чувствовала бы себя, ощутила резкие, болезненные спазмы в желудке, словно само тело восставало против одной даже мысли об этом.
– Никто погибать не собирается, – сладеньким голоском пропела Ярина. – Медведь, иди сюда. Грей меня, ты тёплый.
– Молли. – Таньша взяла её за руку. – Не в наших силах это, пойми ты! Сила твоя мерцает, что свеча на ветру, то есть она, то нет. Мы с братом против пуль долго не продержимся. Немного выстоим, но и только. Яринка, конечно, хитра, как Lisa Patrikeevna, но тут никакая хитрость не поможет. Крепость ихнюю в лоб не взять! Особенно коль у них свои… маги или не маги, неважно, те, кто силу направить умеет. Невелика доблесть – без пользы погибнуть! Дело сделай и не умри – вот как надо!
Волка была права, признавала Молли. Конечно, какой смысл умирать просто так, не выручив ни родителей, ни братца? Уж проще тогда под паровоз кинуться!
– Да уймись ты, Волка. – Ярина состроила умильную гримаску. – Поняли мы всё, поняли. Никто никуда не пойдёт.
– Вот именно! – Вервольфа показала младшей внушительный кулак. – Сама сторожить вас буду! Даже и не думай улизнуть!
– Да что ты, что ты! От тебя ведь не убежишь, то всякий знает…
Таньша на лесть не клюнула.
– Не подлизывайся, мелочь хвостатая. У меня нюх знаешь какой? А сплю всегда вполглаза!..
– Знаем, знаем. – Ярина удобно устроилась, привалившись к медвежьему боку. – Кстати, сюда мистер Питтвик идёт, точнее едет. Я его за полквартала чувствую.
Поднялась ужасная суматоха. Медведя общими усилиями вытолкали в кухню – перекидываться, никого не смущая. Ярина подмигнула Молли и миг спустя обернулась пушистым котёнком, чёрным, как смоль, ну точь-в-точь Vasilii госпожи Старшей. Ди аж подскочила, внимательно на неё глядя, – уж не её ли это приятель тут объявился?
