– Не пробраться?
Вновь кивок.
– Что ж за ходы-то такие…
Хорёк изобразил на морде что-то вроде «лучше не спрашивай».
– То есть надо вылезать? И маску натянуть?
«Само собой», – говорил взгляд Ярины.
Из подвала они выбрались на зады какого-то доходного дома прямо напротив Департамента. Марлборо-сквер помещалась в самом сердце Норд-Йорка, однако нельзя сказать, что вокруг лежали сплошь фешенебельные кварталы. И дом был обычным домом, с чёрными лестницами, выходившими во двор, воняющий кухонными отбросами, с шипящими паропроводами и угольной пылью над горловинами топливных ям.
Ярина тут же перекинулась, и они с Молли как ни в чём не бывало выбрались на улицу. Низ лица у обеих закрыт масками, узнаешь не сразу.
Площадь, названная в честь знаменитого герцога, победоносно завершившего казавшуюся нескончаемой войну с Теотонией и Галлией, как обычно, была заполнена народом. Когда-то тут располагался большой рынок, но после того, как Особый Департамент снёс чуть ли не квартал старых домов, выстроив на их месте собственную штаб-квартиру, торговцы сочли за лучшее убраться подальше.
Здесь проходили рельсы городского паровика, в отдалении горбились эстакадные фермы скоростного. Народ спешил по своим делам, однако явно стараясь особенно не приближаться к широким серым воротам с рельефной эмблемой Департамента.
Ярина уставилась на высокие створки, склонив голову чуть набок.
– И что теперь? – прошипела ей раздосадованная Молли. – Что ты тут нового увидела-то? Как ты собралась внутрь проникать? Если подземные ходы перекрыты?
– Они не то чтобы перекрыты, – совершенно несерьёзно хихикнула Ярина, – а ты там не пройдёшь.
– Это почему ещё?
– Толста ты, голубушка, слишком, – фыркнула маг-превращальщик.
– Кто толста слишком? Это я, что ли, толста? – Молли упёрла руки в бока.
– Да не надувайся ты! Ровно лягуха болотная. Замурованы все большие коридоры, оставлено множество мелких. Мне в ящерицу перекидываться придётся. Или в мелкую мышь, чтобы только пробраться. В общем, попотеть надо, пока там в какой-нибудь коридор выберусь.
– А я что при этом делать должна?
– Стоять недалеко от ворот. Мне так дорогу находить легче будет. Я ж тебя всё время чую.
Молли поджала губы. С одной стороны, Ярина говорила дело, а с другой стороны – знание, что эта вреднюша может её «чуять»… как-то не радовало.
– И как я это сделаю? Часовых не видишь в будках, что ли? Заставят маску снять, и всё!
– Верно, – задумалась Ярина. – О, а ты разговор с ними заведи!
– Какой ещё разговор?
– Ну-у, не знаю, о чём вы, большие девчонки, с военными разговаривать любите? – наиневиннейшим голоском объявила Ярина, и Молли едва удержалась, чтобы не отпустить ей подзатыльник.
Язва, как есть язва первостатейная! Но с магией, приходится признать, на «ты», хотя и совсем малявка.
– Чепуха, – процедила Молли сквозь зубы, глядя на блестящую каску часового. – Даже если я заговорю, он не ответит. Они как гвардейцы Её Величества. На посту они молчат.
– С тобой каши не сваришь! – надула губы Ярина. – Ладно, трусиха, стой где хочешь. Я сама дорогу отыщу.
– Какая ещё каша! – вспылила Молли. – Это не храбрость, а глупость, говорю ж тебе!
– Ну вот и будь умной такой, стой где стоится! Ладно, теперь пошли отсюда.
– Так быстро?
– Я всё, что надо, уже узнала. А ты соображай быстрее!
– Чего ж тут сообразишь?.. – фыркнула Молли. – Если ты всё – то пошли…
– Сегодня ночью, – самым что ни на есть будничным голосом объявила Ярина, когда они вернулись к мистеру Питтвику, вновь пробравшись всеми подвалами и тоннелями.
– Чего «сегодня ночью»?
