осталось, и никто более не пытался взывать к Молли в мегафон.
– Стой! Да стой же ты! – опять повисла на ней Ярина. – Пусти меня! Я вперёд!..
И мигом обернулась мышью. За спинами разом взвизгнули и Билли, и мама, и даже Фанни. Первый – от восторга, вторая – от неистребимого страха, в любых обстоятельствах долженствующего поражать благородную леди при виде мелкого грызуна, и третья – похоже, просто по привычке. А может, чтобы миссис Анне не было б так стыдно.
Молли вдруг сообразила, что и впрямь не дышит. Вот не дышит, и всё тут. Наверное, поэтому ей ничуть и не мешали дым с пылью…
– Не спи! Дыши! – Ярина вдруг возникла рядом, толкнула в плечо. Мама вновь взвизгнула.
– Перегородили коридор. С двух сторон. – Бледность постепенно уходила. Ярина справилась с испугом. – Да дыши же ты, глупая!.. Все в броне. И митральезы. С обеих сторон. Идиоты – они что, друг в друга палить решили?
Мама, папа, Билли и Фанни сжались за спинами Молли и Ярины.
– Д-дочка… – начало было папа. – Молли, милая, что происходит…
– У меня есть магия. – Молли даже не повернула головы. – Департамент хочет убить и меня, и вас. Я пытаюсь не дать им это сделать.
– Ой, Молль, у тебя огонь из ушей! И из глаз! – пискнул вдруг братец. – Молль, а ты меня так научишь?!
– Я научу, – вдруг пообещала Ярина.
– Ты-ы? – широко раскрыл глаза Билли.
– Я! Если от страха в штаны не наложишь!
– Я? – возмутился Билли. – Да я, если хочешь знать!..
Продолжить им не дали. Вновь ожил тот самый громкоговоритель, но его гнусавое булькотенье Молли совершенно не интересовало. Она и так знала, что они ей скажут. Правда, в этот раз она ошиблась…
– Блэкуотер, – раздался сдержанный старческий голос. – Мисс Моллинэр, здесь герцог Бедфорд. Граф Спенсер тоже. Остальные сейчас прибудут. Мисс Моллинэр, пока не случилось непоправимого, давайте поговорим. Мы с графом готовы прийти к вам. Одни и без оружия. Только успокойтесь и давайте поговорим.
Ярина злобно зашипела.
– Никаких разговоров! Прорываемся! Уходим! Все вместе!..
Она права, мутно подумала Молли. Отчего-то с каждой минутой думалось всё труднее и труднее, мысли путались. Она права, но почему эта малявка мне приказывает? Мне, Моллинэр Блэкуотер, которая захочет – и снесёт тут вообще всё, так, что стены провалятся в подвалы, а сверху обломки ещё и крышей прихлопнет?!
– Пригнитесь, все! – Ярина не угадала причину Моллиного молчания, но это уже и не важно.
Не думая о пулях, о митральезах и вообще о смерти, Молли шагнула в коридор. Был в этом какой-то запредельный, непредставимый раньше восторг, идти прямо на врага и ощущать кипящее в тебе пламя. Собственные жизнь и смерть становились неважны, важно было лишь, чтобы сгинул враг.
Она не слышала вскрика Ярины. Шестым чувством она угадала – ощутила? увидела? – что кто-то из департаментских нажал на спуск.
Молли не успела б вскинуть руку, она не успела бы даже подумать о том, что надо сделать, – а огонь послушно всклубился перед нею.
И не просто всклубился – он принял в себя летящий шприц со всеми пружинами, шестернями и поршнем, впился в него, так что вспыхнули даже металл и стекло.
До Молли не долетело и пепла.
– Получай! – звонко выкрикнула Молли. И выбросила вперёд обе руки, меж которыми уже кипело, ярилось и рвалось на волю пламя.
«Остановись! – вновь закричала прямо в ухо госпожа Старшая. – Остановись, опять вулкан разбудишь! Эхо твоё по всем землям идёт! Ты горишь, внученька!»
Внученька.
Так её ещё никто никогда не называл.
Молли даже не знала, привиделось ей это или нет, был ли голос госпожи Старшей просто её воображением или нет, но слово «внученька» этот голос произнёс на языке Rooskies.
